bdsmion

Божечки мои, неужели все так страшно??!
Ой, не хочу взрослеть. Или хочу но не в этой стране. Или хочу, но в одиночестве; ну, мужа/любовника/ребенка, (одно нужное подчеркнуть,) можно оставить...
Или - и не в этой стране, и в одиночестве.

Согласна с Вами!) А также, исходя из Вашего определения, дружба является и прекрасным дополнением к отношениям. В том числе - между родителями и детьми, любовным, супружеским...и в некоторой степени, даже деловым.(Ибо невозможно строить отношения, не основываясь на перечисленных Вами "столпах дружбы")

во-первых, мы не можем представить наше будущее. И надобность костыля в тот или иной отрезок времени предсказать не можем.
И не надо забывать о том, что если именно нам не нужна поддержка, то это еще не значит, что она(поддержка) может оказаться не нужной другу.
Кстати, интересно мнение Льюиса на этот счет:

"Многие скажут мне, что без дружбы не выжить человеку. Они имеют в виду не друга, а помощника, союзника. Конечно, друг, если нужно, даст нам денег, выходит нас во время болезни, защитит от врагов, поможет нашей вдове и детям. Но дружба не в этом. Это скорей помехи. В одном смысле эти дела очень важны, в другом — неважны. Они важны, ибо тот, кто их не сделает, окажется ложным другом. Они неважны, ибо роль благодетеля случайна в дружбе, даже чужда ей. Дружба совершенно свободна от «нужды, чтобы в тебе нуждались». Нам очень жаль, что представился случай оказать помощь, — ведь это значит, что друг был в беде, а теперь, ради Бога, забудем об этом и займемся чем-нибудь стоящим! Сама благодарность не нужна дружбе. Привычная фраза: «Да о чем тут говорить!..» — выражает наши истинные чувства."

2) По вопросу родительской любви ничего не могу сказать. Все индивидуально.

3) Так ведь и друга, настоящего, найти ой как сложно. Влюбленность ( именно ее, а не любовь) заманить можно и внешностью всего лишь. А дружбу внешностью не заманишь, для ее возникновения "внутреннее содержание" необходимо иметь.

Больше всего мне нравится определение дружбы у К.С Льюиса ( в его книге "Любовь")

...Дружба...из всех видов любви наименее естественная, в ней не участвует инстинкт, в ней очень мало или просто нет биологической необходимости. Она почти не связана с нервами, от нее не краснеют, не бледнеют, не лишаются чувств. Соединяет она личность с личностью....

...Привязанность и влюбленность слишком явно уподобляют нас животным. Когда вы испытываете их, у вас перехватывает дыхание или жжет в груди. Светлый, спокойный, разумный мир свободно избранной дружбы отдаляет нас от природы. Дружба — единственный вид любви, уподобляющий нас богам или ангелам.

...Дружба родится из приятельства, когда двое или трое заметят, что они что-то понимают одинаково. Раньше каждый из них думал, что только он это понял. Дружба начинается с вопроса: «Как, и ты это знаешь? А я думал, я один…»...

...Влюбленные ищут уединения. Друзьям его искать не надо, они и так отделены стеной от толпы. Они бы рады сломать эту стену, они рады найти третьего, но находят его не всегда.

...Все, кто окружает нас, — наши приятели. Те, кто разделяет с нами что-то свое, особенное, — наши друзья. ...



И наконец, главное:

Если друзья, нашедшие друг друга, разного пола, к дружбе их очень быстро, иногда в первые же полчаса, присоединяется влюбленность. Вообще, если они не противны один другому физически или не любят уже кого-то, они непременно друг в друга влюбятся. И наоборот, влюбленные могут подружиться. Но и в том, и в другом случае это только четче очертит разные виды любви. Когда возлюбленная становится другом, мы никак не захотим разделить ее влюбленность с кем-то третьим, но дружбу ее разделить мы только рады. Влюбленный только рад, если его подруга способна в самом глубоком и истинном смысле войти в круг его друзей.

Сосуществование дружбы и влюбленности поможет вам понять, что и дружба — великая любовь. Представим себе, что мы женились на женщине, которая может стать нам настоящим другом. Теперь предположим, что нам сказали: «Влюбленность ваша исчезнет, но вы всегда будете вместе искать Бога, истину, красоту. Если же это вам не нравится, вы будете всегда влюблены друг в друга, но друзьями не станете. Или то, или это. Выбирайте». Что мы выберем? О каком выборе не пожалеем?...

Может. И должна быть. Не враждовать же им, честное слово!)

Уж не знаю, что случилось, но почему-то объявления о встрече 10-го числа от организаторов до сих пор не поступило.

Если таки поступит, то я обязательно напишу в этот топик.


Должно быть, все просто страшно заняты подготовкой к балу 15-го :))

Спасибо, Брянский)

Когда я вырасту и будет мне эдак за 30, если не за 40 - я напишу очень хорошую книгу о Любви и Верности, которые в нашем мире встречаются редко, а если и встречаются, то не стараются обратить на себя внимание. Я напишу о желании жить и быть свободными, о желании нежности, ласки и заботы - то желание и путают слишком часто с вышеперечисленными Любовью и Верностью, и еще я напишу о смерти, которая ничего не значит и которую не стоит бояться.



Я напишу о мужчине и двух женщинах.Одну из женщин мужчина встретил в тот год, когда родилась вторая. Вторую он встретил, когда уже потерял надежду быть снова вместе с первой. Какую из них он любил больше - он так никогда и не узнал. А какая - первая, вторая ли, были первой и второй по важности, а не временному промежутку, и кто из них смог уйти - но был бы он счастлив, ты, читатель, поймешь сам.





***



Мне пока двадцать. И мне пока не пришлось страдать, верно. Это не страдания, так, непонятные отголоски и тени. Все впереди? Может быть.

Я должна остаться собой, чтобы не случилось.

Свобода - вот что главное. Не любовь, не верность, не "миф" семьи - что есть большинство семей, как не конгломерат субьектов, объединенных необходимостью правильного нахождения и распределения жизненно важных ресурсов?



Я напишу эту книгу, издам, и на вырученные деньги уеду далеко в горы. К снегу, холодному солнцу и затерянной поляне. По вечерам в моем доме, стоящим на этой поляне, будет тускло светиться окно, и я наконец перестану кого-то ждать.


Что есть счастье? Исполнившаяся мечта.

Что есть несчастье? Исполнившаяся мечта.





***



А та, первая, была красивее второй. Во всем красивее, правда.

Больше полугода прожила в Канаде - ни разу не видала подобной картины(( Жаль, наверное(

- Понятно. Но ты разберешься. С твоей-то любовью к технике!

Он получил от нее этот короткий ответ на свое письмо и рассердился. Он писал ей про трудности с тамошними ноутбуками и планшетами, писал много, страстно и мгновенно находя слова – хотя писать и говорить по-русски ему становилось все труднее в последнее время. Но в этот раз получилось легко – из-за восторга новизной, должно быть. Он никогда не пользовался в России планшетами – считал их ненужной прихотью, мажористой и капризной. Фальшью. Мишурой, в общем.

Зачем настоящему Льву мишура? Он и так сверкает и переливается, сам по себе.
А зачем настоящему Льву восторженные отклики, восклицательные знаки и, чего греха таить-то, лесть?

«Выслуживается», - подумал он мрачно, и от этой мысли у него разом заныли зубы, чего не случалось уже давно.

Да-да, все боится, что я забуду про нее, вот и отвечает, вот и пишет, напоминает о себе, каждый день – люблю!люблю! как у тебя дела, у меня все хорошо…, - мелкие пули ее слов, написанных и тихо произнесенных по скайпу, раздражают его, а деться от пуль никак нельзя, обстрел нескончаем.

Заблокировать адрес, вырубить скайп, не выходить в фейсбук и на прозу, затаиться, притвориться мертвым. Я устал. Как она не понимает?! Я устал от ее лепета, от ее сочувствия и ласки, я устал, потому что чувствую – что-то не так, а что не так, я и сам не могу понять.

Полгода назад все было прекрасно, и все было. Вот от этого «было» - и нельзя деться, а вовсе не от звонков и писем, в три часа, которые у меня день, но у нее – ночь. Боже правый, я даже не могу загнать ее в постель. И она сидит до трех ночи и дальше в интернете, и пишет мне, пишет, будто у нее нет никаких дел.

Зато у меня есть, - прибавил он мысленно. Да, у него есть дела, и он обязан их делать. И не думать ни про какое было. Было - ...волосы, на которые невозможно смотреть на солнце, даже на московском солнце – что будет здесь, в стране «фруктов и орехов», голубого, акварель Куинджи, - океана и семнадцати часов непрерывного света?! И про глаза он не будет думать тоже. И про все остальное.

Это – было. А сейчас этого нет. И он даже не знает, будет ли. Захочет ли. Он или она – уже не имеет смысла.

Он задернул шторы, не посмотрев в окно, закрыл ноутбук, и лег на диван, закинув руки за голову. Нет у него никакой любви к технике. Увлеченность есть. Должны же у ученого-исследователя быть увлечения. Не любовь. Любовь ушла. По закону сохранения вещества, к другому объекту. Вот только ей об этом знать необязательно.

***

А в России тем временем стоял декабрь. По утрам она выковыривала себя из сна и одеяла. И сон, и одеяло, и туман за окном были густыми, тяжелыми, тянущимися словно манная каша с ложки – разводами и комками. Манную кашу она не могла терпеть с детства. Особенно с комками.

Душ. Гимнастика. Кружка чая с молоком.

Он так удивился, когда через пару месяцев их совместной жизни и через пять собственно знакомства она вместо кофе налила себе чай. А в чай – молоко.

- Превращаешься обратно в ребенка? – спросил он насмешливо.

Тогда она впервые никак не отреагировала на его слова. Это показалось ей неважным. Зря, наверное.
Он не язвил больше, по-доброму не язвил. Да и вообще никак. Мог крикнуть, мог долго читать нотации. Мог громко, зло, придирчиво и глупо ругать. Глупо – потому что не понимал, ей все равно, только больно и неудобно за него – за то, что ему приходится тратить свое время, -которого мало, а ты что думала, нет?! – вот только он никогда не называл ее ...нехорошо, за это она была ему бесконечно благодарна. Он просто хотел, чтобы она была счастлива.

Для достижения цели – счастья, то бишь, и поругать можно. Даже нужно.

Он не понимал одного. Для нее счастье было в пребывании с ним, ни в чем более. Образование, работа, награды, успехи, - все это туман, тень от огонька свечи, всполохов огня в очаге, фонарика, висящего за тяжелой дверью, ведущей в дом. Фонарик раскачивался на зимнем ветру, и тени получались косые, угловатые. С желтоватым оттенком, - на бело-синеватом снегу красиво даже. Оно и являлось красивым, конечно, привлекательным, вот только не имеющим никакого смысла и пропадающем мгновенно, только огонь потухнет.

Если он – огонь, то я - сосуд? Глиняный горшок для углей? Камин? Подсвечник? Все вместе.
Все вместе и тоже, без огня, не имеющем смысла.

- А, пустое, - подумала она, заваривая чайник. , - выдумала тоже, камин. Все равно ничего не будет. Все - было.

...И весна, ее первые дни и первая капель, и его теплые руки, с мягкими ладонями и жесткими подушечками пальцев, и тонкий сухой рот, и седина на висках – он не любил когда она ее гладила, это слишком очевидное доказательство их разницы в возрасте!, и их прогулки по просыпающимся от зимней спячки улицам – она потеряла берет, и он жмурился от блеска ее волос, и говорил, что на них невозможно смотреть...

Это – было. А сейчас этого нет. И она даже не знает, будет ли. Захочет ли. Он или она – уже не имеет смысла.

Она раздвинула шторы, впуская свет пахнущего елками, свежестью и изморозью декабря, открыла ноутбук и пристроилась в углу кресла с ним на коленях. Ей надо было продолжать, несмотря ни на что. На не отвеченные письма и звонки, - он просто устал, она понимает, это нормально. Про технику напыщенно получилось, конечно. Но он наверняка улыбнулся, читая ее ответ, пусть и рассердился, напускно. А улыбнулся не напускно. По-настоящему, если честно.

Продолжим. Перевод, видео-уроки и задуманный проект.
Туман - туманом, тени – тенями, зато красиво. Ей, как эстету, это важно.
Главное, чтобы огонек не погас.

***

Далеко-далеко от московской зимы и утра, за десяток тысяч километров, половину суток и два времени года, - вот как далеко! – засыпал он на временно холостяцком диване.

И ему снились теплые сны о пушистом снеге и пушистых же варежках, о настоящем Рождестве – с припорошенной ледяными искорками елкой и колючими брызгами елочных игрушек, и скрипящих половицах, залитых тенями, бегущими от камина, - тенями мешающими, но одновременно важными, потому что прячут его самого, от нее, не дают ей понять, какой он на самом деле – боящийся ее, ненавидящий себя за это, и не имеющий сил (впервые в жизни он не имел на что-то сил!) в том признаться...

Половицы скрипели, фонарь за окном качался, задевая о внешнюю сторону двери с приглушенным стуком, когда она позвала его – сначала тихо, потом все громче и громче.

И он вышел из Тени.
И она почему-то не испугалась; обняла его. Ее волосы засверкали еще ярче, но теперь ему уже не больно было на них смотреть.

Было.
И будет.

Улыбаетесь) Это хорошо)

Встречи проходят раз в две недели!
3-го декабря - встречи не будет.
10-го, скорее всего, будет.

То есть Вы хотите сказать, что Тема, как...назовем это "субкультурой", начала развиваться в России - до 90-ых? Очень интересно. Мы не рассматриваем сейчас отдельных тематиков и их желания, - Тема в сознании людей присутствовала оооочень долгое время, но именно - возникновение сообществ, достаточно крупных по своей величине.
Я не утверждаю, что КМ являлся единственным и неповторимым тематическим клубом после развала Союза, но то, что он был одним из немногих и к тому же достаточно известным (газета, журнал, видеокассеты, распостраняемые Николаевым - сделали свое дело) - оспорить трудно.
А что касается специфичности...ТН( телесные наказания) и медфетиш разве находятся за границами Темы? Да, у КМ -а свой оригинальный взгляд на ДС и СМ отношения, но и это - Тема тоже.

Прошлое. Утро.

Как показывает практика и ошибается Лев Толстой, каждая несчастливая семья несчастлива по одной, общей для этих семей, причине. В чем причина несчастья? Исчезновение всякой близости – эмоциональной, духовной, физической. Остается лишь потребность брать – потому что близкие «должны». Атрофируется потребность отдавать – потому что « а зачем». Бартер он и есть бартер, работа и есть работа, здесь не место эмоциям. Каждый выполняет свою функцию – по зарабатыванию денег или обустройству дома, покупке машины или приготовлению пищи, - все это распределено между «сотрудниками». ЛС – стиль. Лс - путь. И здесь уже нет ни Верха, ни низа, мы подчиняемся оба.

Кстати, сотрудники обязаны носить определенную форму. И за игнорирование правил им обычно приходится расплачиваться.
Все дело в правилах. Да, конечно. Только из-за них мне хочется...я должен...ее наказать.
Потому что, когда она выходит к завтраку в низких донельзя джинсах, обтягивающей майке и с распущенными волосами, мне внезапно приходит в голову мысль, что дело вовсе не в том, что я вот отдал распоряжения, а она их не выполняет, что сейчас ей наплевать уже на незыблемые правила. Дело в заморочках, которые были формой. А содержанием являлась она сама.

...Только из-за правил мне хочется к ней прикоснуться. Я одевал ее исключительно в широкую , мешковатую одежду – чтобы не помнить, какая она. А она напомнила сама.

Я не могу отвести взгляда от изгиба спины и ряда позвонков под тонкой тканью. И от сливочно- белой кожи поясницы, которую видно, когда Вера наклоняется. И от...
Интересно, она специально устраивает везде беспорядок, чтобы вот так...понаклоняться?

- Доброе утро.
- Доброе утро. Молоко в холодильнике. Турка на плите.
Я снова утыкаюсь в газету, продолжая одним глазом наблюдать за ней.
Она в нерешительности топчется посреди кухни, решая, что сделать дальше - то ли позавтракать, то ли продолжить разговор.
Выигрывает третий вариант - провести два действия одновременно.

-Что читаешь?
Я молча показываю ей котировки акций банков на сегодня, а она тянет свое фирменное:"Ааа..." и сразу же начинает смотреть только на свою чашку.
В принципе, единственный способ как-то ее заткнуть - это показать в очередной раз, что разницу в два высших образования и двадцать лет – жизни, опыта, начитанности...ума, просто так не скроешь.
Конечно, это невежливо по отношению к ней, имеющей комплексы размером с Эверест , но изредка просто необходимо.
Иначе я рискую задохнуться под грудой ненужных слов. Вербальное общение, почему-то считает она, - наилучший способ коммуникации.

Вера уже болтает ногами, сидя на высоченном табурете. Ребенок. О чем я незамедлительно ей сообщаю, а она только улыбается в ответ.
Искренне и радостно. Когда я последний раз сцеловывал эту улыбку с ее губ? Когда она последний раз так улыбалась? Год, месяц, мгновение назад?

Она распахивает в всплеске тихого изумления глаза, когда я накрываю ее рот своим, и ,ничего не понимая или забыв – толкает ладонями
Зачем? Ведь мне всего лишь хочется.... Позволь, пожалуйста.

И она позволяет. Всхлипывает, когда я, просунув руку между нашими телами, сжимаю ее грудь – грубо , властно, продолжая доказывать самому себе до сих пор, – моя.
Стонет, когда я стаскиваю с нее одежду, и тискаю ее тело, вдавливая пальцы до синяков – в живот, бедра, ноги, продолжая доказывать самому себе, - что можно.
Кричит, когда я скрутив жгутом ее волосы, тяну за них, вверх, вверх, вставай на цыпочки, выгибайся, - продолжая доказывать самому себе, - она сделает все что угодно.
Молчит, когда я беру ее , - как брал в первый раз, как мог взять всегда, как брал свою первую женщину, и десяток женщин после, как брал потому что люблю ее и потому что хочу, потому что она моя, и действительно, все стало можно.

И она позволяет.
И она отдается.
Каждая счастливая семья счастлива по-своему.

Настоящее. Вечер.


Счастье-счастье...Где оно? Из всех слов, которые могли бы объяснить мое душевное состояние, находятся только одни: "Ты ничего не замечаешь." Это меня раздражает. Злит.


Я смотрю в окно на неурочный сумрак. Черно-фиолетовая пелена быстро сгущает вечерние краски. Бросается на город теплым майским дождем. Внезапно и безрассудно-жадно. Так в пустом горе мнимой любви юная девица кидается на грудь к матери в неудержных слезах.

-О чем ты думаешь?- спрашивает Вера.
А я не отвечаю. Только тяжелый вздох вырывается из грудной клетки - не сумел удержаться.

Она приближается почти не слышно и осторожно садится на пол у кресла. Кладет голову на мои колени. Замирает.
И мне боязно пошевелиться. Сделать хоть одно движение, будто от этого рухнет какая-то стена между нами или разорвется тонкая паутина сказки.


- Все хорошо? - у нее мягкий шепот и теплые сухие губы.
Поцелуй руки - своеобразная традиция, ритуал, выполняющийся неуклонно на протяжении вот уже нескольких лет.


Традиции умеют обыкновение рушиться. Приходится изобретать новые, потому как старые уже не воскресить. Но сейчас вроде бы ничего изобретать не надо – она ласкова и преданна , как всегда. Я успокаиваюсь на время.


Чтобы потом опять был повод разволноваться, выйти из состояния равновесия, накричать на нее, сделать ей больно. Чтобы всякий раз, когда больно мне, она сидела на полу и обнимала мои ноги, и целовала – судорожно. Словно она заяц из некрасовской сказки, плот уносит течением, а заяц хватается за единственного спасителя, в роли которого – Мазай.


Впрочем, может это я - заяц? И это меня уносит все дальше и дальше? А Вера все тянется и тянется, не желая верить, что реку не обогнать на дряхлой посудине, имя которой - семейные ценности.


В сумраке с трудом можно разглядеть очертания предметов. Плот уплыл, осталась только река, черная, быстрая. И я боюсь представить, куда она вынесет меня завтра.
Счастье...Где оно?

Брянский, так пока неизвестно - будет ли встреча. Организаторы еще не ставили в афишу 3-е декабря...
Наверное, сегодня к вечеру точно все определится.

Суть у всех ( и у людей, и у целей этих людей) - разная. В глубину иной сути без содрогания не взглянешь - такая тьма...

Страдание - от необходимости(или желания) выражаться витиевато?

Прямолинейность может быть грубой. Или показаться грубой.
Надо изобрести что-ли курсы куртуазного тематического языка:)

Быть в аду нам, сестры пылкие,
Пить нам адскую смолу, —
Нам, что каждою-то жилкою
Пели Господу хвалу!

Нам, над люлькой да над прялкою
Не клонившимся в ночи,
Уносимым лодкой валкою
Под полою епанчи.

В тонкие шелка китайские
Разнаряженным с утра,
Заводившим песни райские
У разбойного костра.

Нерадивым рукодельницам
—Шей не шей, а всё по швам! —
Плясовницам и свирельницам,
Всему миру — госпожам!

То едва прикрытым рубищем,
То в созвездиях коса.
По острогам да по гульбищам
Прогулявшим небеса.

Прогулявшим в ночи звездные
В райском яблочном саду...
—Быть нам, девицы любезные,
Сестры милые — в аду!


Ноябрь 1915

Цветок к груди приколот,
Кто приколол, — не помню.
Ненасытим мой голод
На грусть, на страсть, на смерть.

Виолончелью, скрипом
Дверей и звоном рюмок,
И лязгом шпор, и криком
Вечерних поездов,

Выстрелом на охоте
И бубенцами троек —
Зовете вы, зовете
Нелюбленные мной!

Но есть еще услада:
Я жду того, кто первый
Поймет меня, как надо —
И выстрелит в упор.


22 октября 1915

из цикла "Подруга"


***


Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что это было? — Чья победа? —
Кто побежден?

Всё передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?

Кто был охотник? — Кто — добыча?
Всё дьявольски-наоборот!
Что понял, длительно мурлыча,
Сибирский кот?

В том поединке своеволий
Кто, в чьей руке был только мяч?
Чье сердце — Ваше ли, мое ли
Летело вскачь?

И все-таки — что ж это было?
Чего так хочется и жаль?
Так и не знаю: победила ль?
Побеждена ль?

23 октября 1914


***

Свободно шея поднята,
Как молодой побег.
Кто скажет имя, кто — лета,
Кто — край ее, кто - век?

Извилина неярких губ
Капризна и слаба,
Но ослепителен уступ
Бетховенского лба.

До умилительности чист
Истаявший овал.
Рука, к которой шел бы хлыст,
И — в серебре — опал.

Рука, достойная смычка,
Ушедшая в шелка,
Неповторимая рука,
Прекрасная рука.


10 янв. 1915

***

Повторю в канун разлуки,
Под конец любви,
Что любила эти руки
Властные твои

И глаза — кого - кого-то
Взглядом не дарят! -
Требующие отчета
За случайный взгляд.

Всю тебя с твоей треклятой
Страстью — видит Бог! —
Требующую расплаты
За случайный вздох.

И еще скажу устало,
— Слушать не спеши! —
Что твоя душа мне встала
Поперек души.

И еще тебе скажу я:
— Все равно—канун! —
Этот рот до поцелуя
Твоего был юн.

Взгляд—до взгляда — смел и светел,
Сердце — лет пяти...
Счастлив, кто тебя не встретил
На своем пути.


28 апреля 1915

Проблема заключена в том, что народу, за редким исключением, лень учить эти опознавательные знаки((

вот это креативность!!
Спасибо, Мастер)

а что с платками,кстати? никогда об этом не слышала...

Вот вспомнился, кстати, один тематический рассказ, который имел под собой реальную основу - в одном из баров( где-то в Соединенном Королевстве) , где еще с конца 80-ых собирались тематики был свой тайный иезуитский знак : включить спецпесню на допотопном музыкальном автомате( который с помощью ручки заводился), сесть в правом углу барной стойки и повернуть ручку пивной кружки от себя вправо. Это означало : я хочу познакомиться, надеюсь на тематическое продолжение.

Я вот все думаю - предложить или не предложить оргам идею бейджиков, на которых указывается - может ли человек провести(ну или вытерпеть - коли маз:) ) разовую ознакомительную сессию, готов ли он завести знакомство в целях приобретения саба-Верха-маза-Сада или же не готов ли он ни к каким знакомствам.
Например, вот ужас как захотелось порки - но не подойдешь же к незнакомым совсем?
А с бейджиком - оно удобней как-то...


И, да,я про себя, если что))

Новости на сегодняшний день:

Проект разделился на две части: первая - документальный фильм, над фабулой которого я сейчас активно работаю. Эта часть готовиться будет долго, серьезно, вдумчиво и с величием:) Критическая масса накапливается себе и накапливается, я по-прежнему готова к сотрудничеству со всеми, кто готов поделиться рассказом о своей Теме или размышлениями на ее(Темы) счет, а также упорно ищу юриста в области административного и уголовного права. Если Вы и есть искомый юрист, или у Вас есть знакомые, которые таковыми являются, - очень прошу Вас написать мне в личку.

Вторая часть - короткая короткометражка.
И здесь, барабанная дробь, мне нужны люди, не лишенные актерского дара. Верхние и нижние. Возраст, рост, комплекция, внешность значения не имеют. Имеет значение - умение не смущаться перед камерой и хотя бы небольшой тематический опыт. Кто заинтересован и хочет попробовать себя в таком подвиде психодрамы - пишите, пожалуйста, в личку. Оскара не обещаю, зато обещаю массу положительных эмоций:)

Засыпай, до рассвета осталось чуть-чуть,
Ты устала и надо поспать.
Уходи в царство снов, обо всем позабудь,
И душа перестанет страдать.
Лунный свет из окна на холодных камнях
Потускневшим блестит серебром.
Засыпай, пусть уйдут от тебя боль и страх,
И неважно, что будет потом.

Пусть приснится тебе голубая река.
Кони в сумерках на берегу
И дорога, что лентой уходит в закат.
Я чудесный твой сон сберегу.
Не тревожься, пусть снятся тебе острова
Из цветов в океане травы,
Пусть сплетаются в песню простые слова,
Песню леса и новой листвы.

Первый раз я жалею, что я - не колдун.
Я бы в птицу тебя превратил
И отправил туда, где тебя не найдут,
От врагов и от смерти укрыл.
Но сейчас я могу только песню сложить,
Подарить тебе дивные сны.
Остается недолго на свете нам жить,
Мы сейчас так друг другу нужны.

Я вплету в твои сны отражение звезд
Из серебряной чаши с водой.
Ты пройдешь по дорогам видений и грез,
Что волшебной встают чередой.
Но светлеет восток и исчезла луна,
Гаснут звезды в небесной дали.
Скрип замка разобьет мир волшебного сна.
Просыпайся. За нами пришли.

(c) Тэм Гринхилл