bdsmion

ЗВАНЫЙ УЖИН


Сегодня мы ждем гостей. С утра у тебя — легкие кашель и насморк, продуло нас, что ли, вчера во время прогулки... Беспокоюсь; предлагаю все отменить - в ответ - лишь хитроватая улыбка, глаза, смеющиеся за линзами очков: "Не надейся"...
На мне - уборка и готовка ужина; тебе - "Фервекс" и чтение на тахте. Обычно в такие дни ты берешь на себя часть забот по хозяйству, но сегодня тебя особенно следует щадить.
Ровно в пять - на пороге Денис, Илона, Гульнара, Ибрагим - они встретились, как заведено, заранее в парке, с порога - охапка цветов и торт. Мы рады.
Илона - топ-менеджер крупной компании, Денис у них делает все по дому; у Ибрагима с Гульнарой - два ресторана, семейный бизнес. Мы с тобой - лингвисты, ты преподаешь, я пишу магистерскую диссертацию. Перезнакомились семьями около года назад на сайте, посвященном Домашней Дисциплине.
Сегодня у нас ежемесячное собрание. Общение, обмен опытом, подведение итогов. Все мы, такие разные в нашей повседневности, одинаково предвкушаем эту важную для нас встречу. Все нарядные, воодушевленные, в приподнятом настроении. Ибрагим в пестрой рубахе и модных шортах ниже колен, Гульнара - в бирюзовом платье до пят, которое так подходит ее восточной внешности, на Илоне синие джинсы в живописных разводах и белая приталенная рубашка с кружевами на рукавах, Денис: футболка и хлопчатобумажные брюки цвета хаки, пробковые сандалии...
Ты неотразима, несмотря на утреннее недомогание. Короткий ежик, три дня назад купленные круглые очки, футболка - желтым по черному: "Your ego is my LEGO", легкие тайские шаровары; я сегодня - по твоей инициативе - полностью в черном - джинсы и рубашка.
Мы рады снова всех увидеть. Непринужденное общение за ужином на кухне - лишь прелюдия к серьезному разговору в гостиной, ради которого, собственно, все и собрались.
- Ну что, мальчики, докладывайте об успехах, - солидным тоном ты приступаешь к делу.
Но, опережая "мальчиков", спешит высказаться Илона:
- Мы в прекрасной форме! Мы сбросили три с половиной кило! Зайка, может продемонстрируешь?
- Уже сейчас? - немного смущенно уточняет Денис у жены.
- Илонушка, солнышко, еще успеем насмотреться, лучше рассказывай дальше! Я так за вас рада! - опыт в Домашней Дисциплине у наших пар примерно одинаковый, но тебе так идет роль главы собрания, тем более что все обычно происходит у нас дома, - Пожалуйста, продолжай!
- По-прежнему без ВП, прибираемся чистенько, готовим чудесно, каждые три дня осваиваем новый рецепт...

- Понял, Серый? - улыбаешься мне глазами, - бери пример!
- Утром и вечером - пробежка в парке, - продолжает Илона, - Встаем в 6-30, ложимся в 10, никаких компьютерных игр...
- Ну и ну! - восклицаешь ты, - Денис, и как тебе такая жизнь?
- Я чувствую себя родившимся заново, - веско произносит Денис, казалось, давно собиравшийся высказаться, но теперь будто не знающий, чего бы добавить к своим словам, - Очень много освободившейся энергии... Я могу направить ее на работу, спорт...
- На заботу о супруге, - подсказываешь ты с улыбкой...
- Светлана, само собой! Я люблю свою жену как никогда раньше!
- И что, неужели никаких нарушений за месяц? - ты снова обращаешься к Илоне.
- Ну, так не бывает, - смеется та, - приходилось что-то объяснять, втолковывать, доводить, что называется, до ума... Дениска у нас новые ограничения всегда в штыки воспринимает, и только потом признает их разумность.
- Так обычно и бывает, - серьезно киваешь ты.
- Тяжелее всего - отказ от старых привычек. Денис давно собирался перейти с утреннего контрастного душа на холодный, но все никак не мог себя заставить...
- Ты ему на то и послана.
- Разумеется, Свет! Мы все здесь на то и посланы друг другу, правда?
- Ну, а в спальне? - продолжаешь допытываться ты.
- Здесь все обстоит несколько сложнее, - Илона медлит, а Денис опустил глаза, - Нет, конечно, Денис превосходный любовник, но...
- Дорогая, мы здесь не для того, чтобы друг друга стесняться. Мы здесь, чтобы помогать и поддерживать. Рассказывай. Или пускай расскажет муж.
- Денис, давай ты, может? Мне как-то все еще неловко...
- Денис, начинайте, вас просит ваша жена!
- В общем... Это... Помните, о чем мы говорили в прошлый раз... - ты киваешь молча, - У меня как-то не выходит этим овладеть в совершенстве...
- Гульнары с Ибрагимом в прошлый раз не было, - говоришь ты, - Поясните, о чем тогда шла речь.
- О занятии сексом... О том, что мужчине не обязательно испытывать оргазм...
- Точнее, о том, что решение, испытывать мужчине оргазм или нет, принимает его жена, - уточняешь ты.
- Да... И вот когда Илона запрещает мне оргазм, я иногда могу сдержаться, а иногда нет... Не пойму, от чего это зависит...
- Но за это надо наказывать! - ты удивленно вскидываешь брови в сторону Илоны, - Пара доходчивых объяснений, и мужчина научится себя контролировать!
- Да вы бы знали, какие он чудеса вытворяет! - восклицает Илона, - У меня на него просто рука не поднимается! Три дня назад, скажу уж все как есть, я пять раз подряд кончила, а еще до этого муж мне доставил оральное удовольствие языком! И только спустя сорок минут непрерывного секса - вдруг отстраняется с виноватым видом, - "Зайка, прости, не получилось!" Как тут наказывать? Да я его обняла и расцеловала! Мне до этого никогда так хорошо ни с кем не было!
- А будет еще лучше, - уверяешь ты, - Если жалость и эмоции уступят место здоровой рациональности и разумному гуманизму.Ты все еще боишься наказывать. Я-то знаю. А Денис в этом нуждается, правда, Денис?
- Ну да. За этим мы и здесь.
- Совершенно верно. Ну и как мы сегодня с Денисом поступим, девочки? Гульнара, твое слово?
- Ну, поведение в общем-то идеально, если это весь ваш отчет на сегодня, - впервые подает голос Гульнара, - Но в целом вам есть куда развиваться, думаю. Знаете, я сейчас много сижу на форумах по теме, там многие пары практикуют "профилактическое наказание" - если поведение было на уровне, так чтоб оно таким и оставалось! И потом, насколько я помню, у вас остается нерешенной еще одна проблема?
- Да, - серьезно кивает Илона, - Муж не переносит физическую боль.
- Денис, как так, вы же мужчина! - полушутя ты вскидываешь брови.
- Спортсмен! - восклицает Гульнара.
- Будем с этим работать, - подводишь ты итог, - Предлагаю сегодня все же наказать его, небольшим числом ударов, 20-30, но так, чтобы он принял их достойно, без движений и вскриков - а каждый удар, принятый недостойно, не засчитывать. Денис, ничего невозможного в этом для вас не будет. Наоборот, научитесь терпению. Надеюсь, возражений нет?
- Да зачем его спрашивать! - возмущается Гульнара, - Мой муж никогда бы так себя не повел!
- О вас речь впереди, - спокойно говоришь ты, - а я Илонку имела в виду, главным образом. Ну и Денис тоже взрослый человек, должен иметь мужество смиряться с судьбой.
- Я согласен, - быстро произносит Денис, мечтающий, видимо, чтобы разговор о нем поскорее подошел к концу.
- Зайка, а кто тебя спрашивает? - делает удивленные глаза Илона.
- Простите. Я хотел сказать, что внутренне согласен с таким наказанием, что считаю его целесообразным и необходимым.
- Вот и умница, - Илона поцеловала мужа в висок.
- Так, с вами разобрались! - восклицаешь ты, откидываясь на спинку кресла, - Хотя... Помимо наказания, с которым мы определились, Денис, вам не помешает консультация моего мужа. Сергей в совершенстве владеет искусством секса без эякуляции. Дорогой, может, тебе есть что сказать нашему другу?
Я вступаю в разговор охотно и со свежими силами:
- Денис, конечно, на словах этого не объяснить...
- На мне не демонстрируй! - смеешься ты.
- Но кое-что, наверное, имеет смысл озвучить...
- Вот и озвучивай, - ты по-прежнему улыбаешься.
- Главное - полное сосредоточение на объекте любви...
- Так, это что такое! - хмуришься ты, то ли всерьез, то ли понарошку, - какой еще объект? Ты умный парень, умей подбирать слова!
- Прошу прощения. Так вот...
- Нет, ты не понял! Ты не понял, что сказал! Мало я тобой занималась! Господи, неужели только через попу все доходит? Дорогой...
- Прости! Простите все! - взмаливаюсь я.
- Сам ты - объект! Ну-ка раздевайся! Трусы оставь пока.
Сейчас уже понятно, что спорить бесполезно. Ты разозлена. Мысленно адресуя себе проклятия, вешаю одежду, как положено, на спинку стула.
- Спасибо. Теперь вставай на колени. Теперь рассказывай. Ну, рассказывай!
- В общем... Это... Главное - сосредоточься полностью на Илоне... На своей жене...
- Так, - ты удовлетворенно киваешь.
- Да, я от того и не могу сдержаться, что на ней сосредотачиваюсь, так она меня заводит! - Денис явно нервничает, - Может, наоборот, надо о чем-то постороннем думать?
- Постарайся не думать о своем удовольствии, думай о том, как бы сделать хорошо Илоне, - странно, я уже совсем не стесняюсь своей позы, может, от того, что в нашей гостиной бывало и не такое, - В тебе все еще подает голос эгоистическая привычка наслаждаться... Но есть и более высокое наслаждение - радовать жену...
Ты недовольно хмыкаешь в кресле.
- Ближе к сути, Сереженька, ближе к сути...
- Замедляйся, когда почувствуешь приближение оргазма. Искореняй агрессивные импульсы. С агрессии перключайся на нежность. Делай движения более плавными. Представь, что полностью растворяешься в любимой. Постарайся подарить ей еще один оргазм. Думай о том, как внимательно Илона о тебе заботится, как она строга с тобой - и старайся отблагодарить соразмерно...
- Сергей, спасибо, спасибо вам большое, - Денис явно тронут, теперь ему есть над чем поразмыслить, - Я как-то пока не думал об этом с такого ракурса...
- А тебе Илонушка, такой мой женский совет, - это уже ты, - Будь строже. Не жалей лишний раз. Мужчинам того и надо - тогда они сами себя уважать начинают. И нас заодно. Чаще отказывай в оргазме! Сколько раз он у тебя кончил за месяц?
- Не знаю... Не считала... Раз 10...
- Считай. Веди дневник. 10 раз в месяц - для мужчины слишком много, мужчина делается вялым и невнимательным. Норма для Дениса, полагаю - раз в неделю. Мой муж эякулирует раз в две недели.
- Да, Светочка, да, спасибо, я буду внимательнее к этому относиться...
- Качественный секс - залог крепости супружеских уз, - улыбаешься ты, - Ну, и еще кое-что! Дорогие подруги, накажем Дениса прямо сейчас, или послушаем остальных?
- Давайте уж, как заведено! - отзывается Гульнара, - Сначала разговоры, потом переход к делу!
- Добро. Итак, Гульнарушка, о чем поведаешь?
- Слово мужу!
- Ибрагим, мы вас слушаем.
- Ну, что могу сказать...
- Либо есть чего сказать - либо нет.
- Есть!
- Говорите.
- Мы очень хорошо живем! Мы так друг друга любим!
- Мы с Сергеем очень рады за вас. Сергей?
- Да, мы очень рады! - подтверждаю я с колен.
- Но вот то, о чем мы только что говорили, - берет слово Гульнара, - для нас какая-то мечта за семью холмами! Ибрагим такой темпераментный! Он хочет меня по пять раз в день!
- А ты его хочешь? - интересуешься ты.
- Не так часто. У меня и другие интересы есть. Книжку почитать, новости посмотреть в интернете...
- Ибрагим, уважайте чужие интересы! - наставляешь ты.
- Я просто стала отказывать в сексе.
- Ибрагим, вспомните, что Сергей только что рассказывал! О том, чтобы не эякулировать! Ибрагим, ваш комментарий!
- У меня ни разу не получилось... Я так люблю свою жену...
- Отрадно слышать. Но любовь, имейте в виду - это еще и уровень развития. Это, в первую очередь, приоритет интересов жены над вашими собственными. Учитесь воздержанию, учитесь долгое время обходиться без оргазма, существуют специальные практики. Денис и особенно мой муж Сергей в этом немало преуспели, пообщайтесь с ними. Они вам объяснят все преимущества этого состояния, когда после долгого воздержания энергия начинает переполнять с ног до головы, верно, друзья?
- Абсолютно, - кивает Денис.
- Да, конечно, - соглашаюсь я.
- Гульнара, а грубые нарушения были? Вообще, как у вас обстоит с наказаниями?
- Да, я его плеткой избила по жопе на прошлой неделе, как вы с мужем посоветовали.
- Фу, как грубо, милая, давай будем избегать таких выражений. Говори - "наказала плеткой".
- Дорогой, покажи жопу!
Ты чуть морщищься:
- Может, не сейчас, мы ведь ее сегодня еще увидим... Или поведение с тех пор было безупречным?
- Ибрагим, рассказывай! - командует Гульнара.
- В общем, издалека придется начать, - Ибрагим трет ладонью лоб, - в ауле, где я воспитывался, нас учили, что женщина во всем должна подчиняться своему мужу...
- Давайте опустим эту часть рассказа и сразу перейдем к временам не столь отдаленным, - предлагаешь ты, - Расскажите нам, что у вас вышло с женой на прошлой неделе.
- Она сказала, что не хочет, не в настроении... А я и цветов принес, и ужин приготовил, какой она любит... И рассчитывал на взаимность... А она сказала - не в настроении. Голова болит.
- И что же было дальше?
- Я обиделся.
- Как неразумное дитя, - подытоживаешь ты.
- Возмущаться стал, негодовать, - оживляется Гульнара, - пришлось, кхе-кхе, уму-разуму поучить. Нагаечкой пройтись.
- Помогло? - интересуешься ты.
- Моментально! Прости, говорит, дурака. Вот только узор на жопе все никак не заживает. Уж не знаю, как сегодня будем наказывать.
- А есть за что? - подает голос Илона с какой-то плотоядной интонацией.
- Да все за то же! - восклицает в сердцах Гульнара, - Учила-учила, а все без толку!
- Ибрагим, вы меня расстраиваете, - говоришь ты, - неужели наказание помогает вам так ненадолго?
- Понимаете, - отзывается Ибрагим, - мне так стыдно! Так стыдно! Я так люблю свою жену! И я опять ее обидел! Я ее не ругал, не возмущался! Просто расстроился!
- Издал протяжный вздох в ответ на мой отказ, - договаривает за мужа Гульнара, - Дал понять свое неудовольствие. То есть, в определенном смысле, прогресс налицо. Качать права не стал. Но наказать, считаю, надо.
- Надо, конечно, - соглашаешься ты.
- Ой, девчонки, какие вы классные, чтобы я делала без вас! - восклицает Илона в приступе внезапной радости, - И вы, мальчишки - настоящие герои! Так и надо! Работайте над собой! Преодолевайте себя! А мы уж вам поможем!
- Поможем, поможем, - улыбаешься ты, - сами знаете, как у нас с Сережей все изменилось, как только стали по правилам жить. Эх, вот бы всех этому обучить, цены бы людям не было! Но вернемся к нашим баранам. Хм. Как накажем Ибрагима?
- На жопе живого места нет, - компетентно заявляет Гульнара.
- Я готов! Я не боюсь! Бей, не жалей! По рубцам и ссадинам! - "рвется в бой" Ибрагим.
- Может, розгами по спине? - предлагает Илона, - мой, правда, такого бы не вынес...
(Денис никак не отозвался).
- А что, можно? - спрашивает будто в пустоту Гульнара, - Ибрагимушка, тебя в ауле так наказывали?
- Можно? Нужно! - авторитетно заявляешь ты, - Илонка, отличная мысль. Но решить должна жена. А также привести приговор в исполнение. А то я что-то неважно сегодня себя чувствую.
- Я согласна привести приговор в исполнение! - спешит согласиться Гульнара, - если мужу помжет это исправиться, я готова на все!
- Заметано, - итожишь ты, - Сколько ударов? Может, Ибрагим сам себе назначит?
- Сто! Двести! Выдержу! Отец в ауле еще и не так лупил, пацана-пятилетку!
- Пусть будет сто, - предлагаешь ты, - пожалей жену, у нее рука отвалится!
- Сто так сто, - соглашается Гульнара, - Плата немалая за один тяжелый вздох.
- Голубушка, это было неуважение к тебе, - увещеваешь ты, - Нельзя такие вещи спускать на тормозах.
- Верно. Ну, держись! - в глазах у Гульнары пляшут искорки.
- А Сергея будем сегодня наказывать? - интересуется Илона, - Или он у нас уже наказан?
- Сережа, расскажи гостям, как ты себя вел!
Колени затекли, но просить пощады не смею, чтобы не усугублять и без того непростую ситуацию.
- За месяц я написал пятнадцать страниц диссертации... Освоил много рецептов новых блюд...
Илона и Гульнара одобрительно кивают.
- Я соблюдал режим, ежедневно делал зарядку...
- О главном-то подвиге уж расскажи, не стесняйся, - требуешь ты.
- Я... я...
- Не якай, - перебиваешь ты, - от этого все твои проблемы. Придется обратить на это твое особое внимание. В ближайшие две недели тебе запрещается произносить слово "я". Каждое нарушение будет наказываться. Продолжай. Что ты сделал?
- Я...
- Вот и новое наказание себе заработал. Сколько можно повторять! Не якай! Понял?
- Да.
- Итак, сегодня я запрещаю тебе присутствовать при наказании Дениса и Ибрагима. За следующее "я" ты будешь наказан строже. Выйди. Займемся пока ребятами. Колени, наверное, затекли - отдохни, полежи в другой комнате.
Я медленно встаю и разминаюсь.
- Давай-давай, живее, и дверь за собой закрой.
По правде сказать, я рад образовавшейся паузе. Во-первых, позу можно сменить на более комфортную. Во-вторых, как-никак, отсрочка.
Я прохожу по коридору в твой кабинет и блаженно опускаюсь на тахту. Отсюда прекрасно слышно все, что творится за стенкой.
Вот начали наказывать Дениса. Розгами. Их я еще накануне ездил заготовлять в ближайший березняк на электричке. Целую охапку прутиков срезал - пассажир в вагоне интересовался - на что, мол? "Саженцы".
Не умеет Денис наказание терпеть. Вот и вскрик раздался, хоть и знает, что усложняет тем самым себе судьбу. Пытаюсь определить, кто наказывает - ты или Илона. Ты обычно бьешь стремительнее, резче, застигаешь врасплох. У Илоны опыта поменьше, но она старательная ученица.
Затихли звуки ударов, послышались голоса. Различаю твой, но слов разобрать не могу - видимо, не хочешь, чтобы мне было слышно из-за стенки. Но интонация угадывается безошибочно - "фирменная" наставительная.
Смех Илоны. Что-то оживленно говорит в ответ. Мужских голосов не слышно.
Продолжается наказание. На этот раз, похоже, Денис держится молодцом. Подействовали волшебные слова?
Черед Ибрагима. Звуки ударов те же - но различается реакция - короткие вскрики низкого тембра после каждого, будто резкие выдохи. Привычная реакция - Ибрагима при мне наказывали не раз, правда, не по спине, а ниже. Ибрагим для меня - недосягаемый образец стойкости и выдержки. Вот и сейчас - бьют по спине, а реагирует так же как обычно. Впрочем, кажется, что ему уже невмоготу - выдохи участились, перемежаются тихими стонами и бормотанием. Гульнара понимает толк в наказаниях - кажется, прошла через это в детстве... Как, впрочем, и ее муж. Только то, что для нее - память прошлого, для мужа - суровая действительность.
Наверное, ты права - мужчине, чтобы оставаться собой, требуются регулярные испытания, все новые и новые достижения. Пускай ценой мучительной боли - что с того, если в итоге всем хорошо?
Ибрагиму, впрочем, сейчас явно уже совсем несладко - стон сделался непрерывным и заглушает звуки ударов. Хорошо, что дом старый, толстые высокие потолки, и соседям снизу ничего не слышно. А других соседей у нас нет.
Ибрагим кричит в голос. Очевидно, ты обеспечиваешь Гульнаре мощную моральную поддержку, будучи полностью на ее стороне. Вряд ли бы Гульнара позволила себе так выкладываться у себя дома. В этом и смысл наших собраний - чтобы давать максимальный выход накопившимся эмоциям, давать возможность полностью отпустить обиду, без остатка. Да, таких криков от Ибрагима я не ожидал!
Все внезапно стихает. Значит, все. Наказание кончено. Ловлю себя на внезапно участившемся сердцебиении - очередь-то моя! А я и забыл... Как же теперь быть? Самому пойти в комнату? Ждать, пока пригласят? Наверное, лучше подождать, ведь я здесь в наказание и могу пробыть сколько тебе вздумается. Лучше буду ждать. А то еще новое нарушение заработаю, а мне и старых пока хватает.
Впрочем, долго ждать не приходится. Приотворяется дверь в кабинет, заглядывает Илона:
- Сережа, пойдем к нам! Светка зовет!
В гостиной явно поменялась атмосфера, все немного расслабились, один я - дрожу мелкой дрожью... Стучит сердце, подкашиваются колени... Сейчас придется во всем признаться, но более всего волнуюсь за тебя - ведь мой проступок, в любом случае, прежде всего, твой "прокол" как воспитателя.
- Отдохнул, дорогой? - ты явно воодушевлена в преддверии моего сoming-out`а, а может, просто "подзарядилась" от Дениса с Ибрагимом, - Обратно на колени! И все мы внимательно тебя слушаем.
Я на середине комнаты, обвожу присутствующих быстрым взглядом. Все, кроме тебя - ты все так же в кресле - как-то посползали со стульев на пол - расположившись на ковре на подушках, сидят парами в обнимку: Денис с Илоной, Гульнара - с Ибрагимом; тот обнажен по пояс, жена промокает ему спину и плечи влажным полотенцем. Ибрагим сидит ко мне лицом, и я не вижу как расписана его спина. Всюду на полу и на простыне кровати - маленькие кусочки дерева, обломанные кончики прутиков. Окно распахнуто, снаружи июльские сумерки, чирикают птицы... Мне пора начинать, меня ждут. Главное - никаких "я"! Это, кажется, уже усвоено)))
- За месяц написано пятнадцать страниц диссертации... Соблюден режим...
- К делу, дорогой, - шепчешь ты.
Шею и уши заливает краска. Так нелегко в "этом" признаваться. Но затем мы и здесь - убеждаю я себя - помогать друг другу становиться лучше! Но как найти слова? Как лучше сформулировать? "Онанизм" или "мастурбация"?
- Мастурбировал... Один раз... Простите...
Денис отстраняется от стены и подается в мою сторону. Смотрит во все глаза. Еще бы, я ведь еще полгода назад обучал его избавлению от этого пристрастия. Илона цокает языком и качает головой. Ибрагим никак не выдает своей реакции, лишь моргает ресницами.
- Сережа, как же так? - нарушает Гульнара воцарившееся молчание.
- До прощения пока далековато, - веско заявляешь ты, - Лучше расскажи подробности.
- Но почему? Почему? Как так могло получиться? - продолжает сокрушаться Гульнара.
- Отвечай! - приказываешь ты.
- В общем... Вечером три дня назад моя жена прошла из ванной комнаты к себе в кабинет. Обнаженной. У меня на глазах. В ту ночь мы спали раздельно. Последний испытанный мной оргазм был за десять дней до этого. Заснуть не удавалось. Воображение возвращалось к жене. До чего она была прекрасна!
- Лирику прибережем на потом, - вставляешь ты.
- Забыть это зрелище не получалось. Началась мастурбация. Произошел оргазм. Потом наступил сон...
- Вот с этого места мне непонятно, - это Илона, - Как так "началась мастурбация"? А выдержка? Сила воли? Честное благородное слово, наконец? Когда ты признался жене?
- Наутро, сразу же!
- Безобразие, - заключает Илона, - А когда мастурбировал, о чем ты думал? Думал, как жене признаваться будешь? Как с колен будешь нам про это рассказывать? Наказание получать? Об этом думал?
- Я думал только о жене... Вспоминал, как она вышла из ванной комнаты...
- Ничего ты обо мне не думал! - восклицаешь ты, - Никакого отношения к фантомам твоего сознания я иметь не желаю и не могу! Мне ты ясно обещал так не делать! И молодцом держался последние месяцы! "Держал себя в руках", что называется! Держал-держал, да не удержал! Печально...
- На пустоту помедитировать не пробовал перед сном? - интересуется Денис.
- Денис, я вас умоляю, вы сможете обсудить эти тонкости между собой в любое свободное время! - ты в нетерпении стучишь пальцами по подлокотникам кресла - Я вообще-то в шоке! Не узнаю своего мужа! Такой конфуз! И я еще берусь раздавать вам советы, дорогие подруги, "с высоты своего опыта"! А сама-то! Конечно, в том, что произошло, была и моя вина. Сергей пока что очень зависим от секса, к тому же сыграло роль десятидневное воздержание. Я переоценила возможности мужа. Я не должна была показываться ему на глаза обнаженной.
- Или велела бы ему не смотреть! - предлагает Гульнара.
- Верно, милая... Я об этом не подумала вовремя, а потом стало уже поздно. Но, клянусь вам, я и не думала дразнить мужа, распалять его воображение, лишать сна, провоцировать на столь грубое нарушение! Я всего-навсего быстро прошла по коридору, вовсе даже не думая попадаться ему на глаза!
- Вы такая красивая. Неудивительно, что Сергей не смог заснуть, - подает голос Ибрагим.
- Благодарю за комплимент. Ваша выдержка сегодня, Ибрагим, тоже не оставила меня равнодушной. Но красота, как мы видим, может оказаться губительной для недостаточно стойких особ. Сергей, объявляю во всеуслышание, что облегчаю тебе жизнь. Видеть обнаженной ты меня больше не будешь. До тех пор, во всяком случае, пока я этого не захочу. Как ты думаешь, это тебе поможет спать спокойно?
- Поможет. Спасибо.
- Пожалуйста. Я всегда рада тебе помочь. Но моя невольная оплошность не умаляет тяжести твоего проступка. Ты дал слово. И ты его нарушил. За одно это ты должен быть сурово наказан. Не говоря уже про сам факт мастурбации. Поразмыслим-ка все вместе: чем опасен онанизм?
- Лучше самого Сергея об этом никто не расскажет, - хмыкает со своего места Денис.
- Прошу прощения, Денис, меня сейчас интересует мнение, главным образом, наших дорогих подруг. Илона?
- Ну, я считаю, что такая привычка извинительна по отношению к подростку, когда гормоны играют, все такое... Взрослый мужчина, как-никак, обязан себя уважать...
- Твоя позиция ясна, благодарю. Гульнара?
- Да вы все знаете, как мы с мужем боролись с этой проблемой! В первую очередь, мучился и страдал сам Ибрагим. Ничего не мог с собой поделать! Будто малое дитя! Ну, пришлось бороться методами Домашней Дисциплины, - смеется Гульнара.
- Ох, боюсь, и Сергею сегодня пригодятся эти методы, - вздыхаешь ты, - Но прежде, чем мой муж будет наказан, мне бы хотелось продемонстрировать всем собравшимся пагубность этого занятия на наглядном примере. Сергей, сними трусы.
Спорить давно бесполезно. Да и чувство вины терзает. В глубине души я тебе доверяю даже в такие моменты. Казалось бы, всеми силами стремишься унизить, выставить слабые стороны на всеобщее обозрение - но, проходя через такого рода испытания, я становлюсь сильнее и крепче, я уже давно в этом убедился.
- Спасибо, очень хорошо. Возвращайся на колени. И покажи всем, как ты это делаешь.
Я беспомощно обращаю взгляд в твою сторону. Резко фокусируются стянутый в ниточку рот, солнце играет на линзе очков. Я опускаю взгляд в пол и пальцами нащупываю член.
- Не отводи взгляд! Смотри в глаза! Всем по очереди!
Виновато гляжу на Илону. Та спокойно наблюдает, без выражения. Сложно сказать, о чем сейчас ее мысли.
Гульнара пытается придать лицу грозное выражение, но видно, что в глубине души ей весело. Мужчины смотрят, скорее, сочувственно. Ты вся дрожишь от гнева и нетерпения.
- Лучше рукой работай! Добейся эрекции!
Тщетно. Не получается.
- Так, хватит, - командуешь ты, - В чем дело, дорогой?
- Не получается отключиться от ситуации... Слишком много напряжения...
- О да, мы тебе мешаем... Видишь, онанизм создает иллюзию самодостаточности! Когда ты один, в темноте, кажется, будто ничего больше в жизни и не надо, и никто тебе не указ! Зачем чего-то добиваться, куда-то стремиться, если стоит опустить руки - "Бывают дни когда опустишь руки", как в песне поется - и перед тобой открываются перспективы несказанных наслаждения! Дразнят, заманивают! Но ничего в итоге не дают, оставляют наедине с чувством вины и испачканной постелью! И ты, мой муж - как можешь снова вестись на этот нехитрый обман! Поистине, я - твоя избавительница от иллюзий! А ты, делая меня объектом своих ничтожных фантазий, делаешь меня, наоборот, пособницей, служительницей твоих иллюзий! Дорогой, это - добровольное рабство! А я веду тебя к свободе, пусть иногда дело представляется тебе противоположным образом. Однако продолжим эксперимент. Закрой глаза. Забудь о нас. Отключись от этой действительности. Призови фантазии - самые притягательные и возбуждающие. Добейся эрекции. И доведи себя до оргазма. У тебя получится, я не сомневаюсь. Потом откроешь глаза и "вернешься" к нам. Приступай. И можешь никуда не торопиться, мы подождем. И никак не будем тебе мешать, обещаем. Ну же? Полный вперед!
Закрыть глаза - дело нехитрое, а вот испытать возбуждение в такой ситуации... Колени болят. Душу сковывает страх наказания. Страшно неловко перед всеми собравшимися. Но приказ есть приказ. И я заставляю себя воскресить излюбленные образы, начинаю "крутить привычное кино" - и чувствую, как втягиваюсь, как твердеет член, как окружающая обстановка и реальное положение дел теряют всякую значимость, меня подхватывает волна возбуждения, и я лечу на ее гребне - кажется, так может длиться вечно, но мне приказано эякулировать, это я хорошо помню, а затем неизбежно наказание, это спускает с небес на землю, мне приходится сознательно доводить себя до высшей точки, возвращаться вновь и вновь к излюбленному образу, чтобы вдруг на мгноверие перехватило дыхание, и...
- А-а-а! - визжит Илона, - чудом увернулась! Рубашечка-то позавчера купленная! Стрелок ты наш!
- Это был твой последний оргазм за лето, - возвращает к ситуации твой голос, - Подождем до сентября.
Глаза открыты. Колени затекли. Хочется опуститься на пятки, но нельзя.
- Сходи за шваброй и вытри насухо, - продолжаешь ты, - Потом вымойся сам. Останься обнаженным. И возвращайся.
...И вот я снова на коленях.
- Что ж, продолжаем интервью! - ты скрещиваешь пальцы на ладонях, выворачиваешь их в сторону от себя и сладко потягиваешься, тихо продолжая покачиваться в кресле вперед-назад, - Нам всем ужасно интересно знать, о чем ты думал в процессе? Что себе представлял? У тебя, должно быть, богатое воображение!.. Глядя на выражение твоего лица, мы даже помыслить не смели, что это были за образы!.. Ну же!
- Это была ты...
- Какое счастье! - иронически восклицаешь ты, - А то, я уж боялась, Илонка! Шучу. Значит, снова я... Вечно я... Обнаженная, да?
- Нет... То есть, такой образ тоже мелькал в голове... Но...
- Но кончил ты не от этого, верно?
- Верно...
- А от чего? Ну же!
- Ты... Ты меня наказывала...
- Что и требовалось доказать. Дамы и господа, не очевиден ли внутренний конфликт? Наказание розгами - я знаю, он боится одних этих слов! Одних этих слов бывает достаточно, чтобы приструнить! Чтобы осадить, чтобы напомнить его место! Я уже не говорю о реальном эффекте реальных наказаний, которых он боится как огня! И что же мы видим? Оказывается, такие наказания - предел его самых обжигающих, потаенных мечтаний! Хорошо, сейчас ты получишь такое наказание! Ты доволен? Рад?! Этого ты добивался?!
- Н-нет... Нет... Прости... Простите... - я уже, кажется, сам не знаю, что говорю.
- Нас называют извращенцами - те, кому, в первую очередь, нет дела до самих себя, - вещаешь ты, - Это не соответствует действительности. Но такие как ты - онанисты, мастурбаторы - не заслуживают лучшего наименования. Ты противоречишь сам себе. Вместо того, чтобы иметь мужество принять свою судьбу! Признать, что ты нуждаешься в реальных, невыдуманных наказаниях! И научиться слушаться, наконец, свою жену!!!
- Светочка, солнышко, побереги себя! - беспокоится Гульнара.
- Все под контролем, милая, все под контролем. Я ничуть не беспокоюсь. Повысить голос иногда полезно. Полезно что-то объяснить словами. Не все ж по заднице лупить.
- Но в случае Сергея и это явно не помешает, - улыбается Илона.
- Безусловно... - обессилев, ты откидываешься на спинку кресла, - Девчонки, я еще со вчерашнего вечера гриппую маленечко, устала... Разберитесь-ка с ним сами... Хотя лучше нет... Ибрагим, у вас есть опыт телесных наказаний? Детство в ауле, как-никак...
- Брата младшего воспитывал, - серьезно кивает Ибрагим.
- Вот и представьте, что Сережа - еще один ваш младший брат...
Сослужите-ка ему службу по-братски... Накажите как следует, а я вам век не забуду... Если, конечно, ваша жена не будет против...
- Свет, я только за. Нам надо отдохнуть. Пойдемте-ка все в парк. А они тут разберутся... "по-мужски"... - Гульнара прыскает в кулачок.
- Что, дорогой, не ожидал? - устало интересуешься ты, - А все потому что спать надо по ночам, спать! Режим тебе на что? Или мало тебе работы по дому? Учти, добавлю!
- Света, - робко начинаю я.
- Молчи. Наслушались тебя сегодня. И Ибрагим еще наслушается. Отчаянных воплей. Все, девочки, Денис, собирайтесь, выходим. Ибрагим, а вы мне еще понадобитесь.
Все покидают гостиную. Я один. Встать с колен не решаюсь. Затекли - и хрен с ними. Выдержать бы наказание достойно. Сколько, интересно, ты назначишь ударов? Или решать будет Ибрагим? Этими мыслями я пытаюсь себя развлечь. Но предчувствие боли оказывается сильнее, тело начинает бить дрожь, а в голове воцаряется путаница. Вихрь мыслей, калейдоскоп воспоминаний. Наши первые совместные месяцы. Первые наказания. Знакомство с Илоной и Денисом. С Ибрагимом и Гульнарой. Ибрагим. Насколько сильно он будет наказывать? Мышцы-то покрепче твоих. С другой стороны - мужская солидарность. Он сам только что был строго наказан. Интересно, наказание его ожесточило, или, наоборот, сделало милосерднее?
В гостиную заходите вы с Ибрагимом. Я инстинктивно вытягиваю спину, а руки, скрещенные на груди - опускаю по швам.
- Молодец, соблюдаешь осанку... Только сейчас тебя это не спасет... Ибрагим, держите розги... Сергей, ложись... Обычно он терпит молодцом, но вы сильнее меня, к тому же я призываю вас на время отключить чувство жалости. Ваша задача - изгнание беса... Здесь не бывает полумер. Алмазы шлифуют не плюшем... Так что придется зафиксировать... Вытяни руки вперед... Дальше, за батарею... Вот так, - щелкает замок наручников, - Ключ я оставлю у себя... Итак, Ибрагим. Слушайте меня внимательно.
- Светлана, сколько раз?
- Не перебивайте, умоляю! Что вы за человек! До слез. Обычно я наказываю Сергея до слез. Он у нас не как Денис, для него заплакать - целая проблема, видимо, с детства стоит "блок", что мужчины не плачут. Ваша задача, Ибрагим - вернуть его в детство, воскресить в нем то забытое чувство отчаяния и безысходности, заставлявшее плакать навзрыд. Будут мешать комплексы, социальные установки. Кроме того, Сергея никогда не наказывал мужчина, как вам известно, обычно это делаю либо я, либо мы на пару с вашей женой. Накажите Сергея за нас обеих. И чуточку добавьте от себя, побудьте джентльменом, ведь поступок Сергея оскорбил меня, защитите честь дамы.
- Конечно, Светлана! Конечно! Не беспокойтесь на этот счет!
- Я должна немного рассказать вам о специфике восприятия наказания моим мужем. Сначала он будет "играть героя". Это подсознательный алгоритм, повторяется из раза в раз, поэтому не удивляйтесь тому, что я могу безошибочно предугадать все его реакции. Итак, первые десяток-два ударов он будет сдерживаться, будет относительно спокоен. Не ослабляйте и не наращивайте силу и темп - просто продолжайте. Сергей начнет дергаться и вскрикивать. И очень скоро, к сожалению, начнет притворяться - делать вид, что ему больнее, чем это будет переживаться им на самом деле. С этим тоже ничего не поделаешь. Просто не обращайте внимания. Дальше возгласы и вскрики сделаются натуральнее, и у вас возникнет соблазн пожалеть его - ослабить силу ударов или дать отдохнуть. Просто продолжайте. Отдых устраивайте только тогда, когда устанете сами! Что до меня - я вообще не делаю пауз в процессе наказания, но тут уж каждый решает сам. Только не забудьте, что в какой-то момент Сергея догонят его эндорфины, и терпеть удары ему станет значительно легче. Здесь важно удвоить старания. Наращивайте темп, наращивайте силу. Не давайте мужу ни секунды отдыха, устройте ему ад. Он будет вопить, дергаться, умолять прекратить - просто не обращайте внимания. Помните, что все это в конечном счете - ему во благо.
- Светлана. Вы такая мудрая женщина.
- Благодарю. Я также восхищаюсь мудростью вашей жены.
- Спасибо. Мы никогда не забудем всего, что вы сделали для нашей семьи.
- Ах, оставьте! А сколько вы для нас сделали! В общем, план действий, думаю, понятен. Доведите его до предела отчаянья. И слезы польются сами собой... Не останавливайтесь сразу. Дождитесь рыданий навзрыд. Чтобы
до-о-о-олго ревел, чтобы остановить не мог потоки слез. Тогда спокойно объясните ему, за что он только что был наказан и попросите внятно пообещать, что больше такого не повторится. Сергей вам это пообещает и немного успокоится. Тогда звоните мне на мобильный. Я буду с Денисом и подругами в парке. Сережа! Ты на меня не обижаешься?
- Что ты, милая... - шепчу я.
- Вот и славно. Ибрагим, приступайте. Я посмотрю, как это будет у вас получаться.
- Сергей, вы готовы? - интересуется Ибрагим, сам немало взволнованный.
- Да.. А-а-а-а-а-аххххххх! - на мгновение обезумев от боли, выворачивая себе руки, я переворачиваюсь на бок и пытаюсь вжаться спиной в спинку дивана, подальше от ибрагимовой розги.
- А говорили, героя будет играть... - Ибрагим чуть растерян.
- Так, это что такое? Немдленно на место! Место, кому сказала! - ты, кажется, особо не удивлена, - Кто фантазировал только что, кто мечтал, у кого слюнки текли? Вот и получай - исполнение желаний! Реализацию фантазии!
- Прости... Прости-те... - выдавливаю я, переворачиваясь обратно на живот. Может, второй удар будет полегче?
- Может, мне полегче с ним? - спрашивает Ибрагим, - А то у нас так не выйдет ничего, за плечи и за ноги держать придется, Дениса звать с Гульнарой...
- Все у вас прекрасно выйдет! - цедишь ты сквозь зубы, - А ну терпи! Будешь терпеть?
- Буду...
- Ибрагим, ударьте-ка посильнее, посмотрим, сдержит слово или нет...
- А-А-А-А-АААААААА!!!!!!
- Так, это что такое? Ты куда опять пополз? Ибрагим, позвольте-ка...
Розга переходит к тебе, замечаю я краем глаза.
- Вот так мы поступаем с теми, кто не слушается, вот так, вот так, вот так!
- ООООООООО!!!! А-а-а-а...
Твои удары без разбора приходятся по бедру, животу, под ребра...
- Больнее ведь так? Больнее? Отвечай - больнее?
- Больнее... Да...
- Хочешь, чтобы так с тобой?
- Не.... Нет....
- Тогда перевернись. И лежи спокойно. Тебя никто не режет. Получаешь то, что заслужил. Согласен?
- Да...
- Вот и лежи тихо. Все только начинается. Ну, порадуй же меня своей выдержкой! Ведь можешь! Я знаю! Ибрагим, вперед.
- Ах-ха...
- Молодец! Ибрагим, еще.
- Ох-ха...
- Все, так и лежи. Я пошла. Ибрагим, звоните, как закончите.
- Светлана, я... Я восхищаюсь вами!
- Лирика после. Делайте, что вам сказано. До скорой встречи.
- Светлана, до свидания!
- Куртку одень, там сегодня прохладно... - шепчу тебе на прощание.
- Непременно, дорогой, спасибо за заботу! Держись молодцом!
Щелкает дверной замок.
- Сергей! Я восхищаюсь вашей женой! И вами, Сергей! Мне так больно, что приходится так с вами поступать!
- Я виноват, Ибрагим, я серьезно виноват.
- Сергей, а вы верите всерьез, что это поможет вам исправиться?
- Ибрагим, так считает моя жена, а ей я доверяю больше, чем себе.
- Ответ достойный. Тогда я продолжаю.
- Ах! Ах-х! Ххх-ааааааааааАААА!!!
Ибрагим добросовестно следует всем твоим инструкциям. Не пойму, отчего, но в самый разгар боли на меня нисходит какое-то умиротворяющее чувство вселенского покоя, безусловной правильности происходящего... И так обидно за свой проступок... Что это? Голос раскаяния? Действие эндорфинов?
Но мысли гонит прочь всепоглощающая боль. Я полностью концентрируюсь в настоящем моменте - вытерпеть бы только этот удар... И этот... И следующий... ААААААА-ХХХХ!!!!
- Ибрагим, погоди, остановись на секундочку, послушай, прошу тебя, сделай паузу! Слишком больно! Подождем хоть две минуты!!!!!!!!
- Терпи, брат, - мрачно отвечает Ибрагим, и удары усиливаются, - Накосячил - расхлебывай...
Все правильно, Гульнара его еще и не так наказывает. Ему, бывает, и нагайкой по спине достается. Или как сегодня - тоже будь здоров. Мысль, что наказывают не меня одного, на время дарует успокоение, но, кажется, Ибрагим это замечает, и удары начинают сыпаться один за другим, раз, два, три!!! Сколько же можно!!!
Мне кажется, я никогда не заплачу. Для этого ведь надо расслабиться, а у меня все силы напряжены, направлены на то, чтобы сохранять позу, не уворачиваться от ударов. Я не смогу заплакать, да еще и один на один с Ибрагимом. Это будет продолжаться вечно?
О, Господи!!! Это выше моих сил!!!
- Брат, я закрою окно. Ты слишком кричишь. Услышат во дворе.
Ибрагим, хвала за отдых! Этих пятнадцати секунд достаточно, чтоб набраться сил. Но передышка, похоже, пошла только во вред. Я расслабился, и удары стали восприниматься больнее. Что делать? Пощады просить бесполезно. Заплакать не получается. Ты далеко. Тоска.
И где-то со дна этой тоски, будто слабый росток, устремляется, миллиметр за миллиметром, что-то живое и теплое, что-то забытое и бесконечно дорогое, и вдруг заныло вверху живота, где-то под солнечным сплетением, и улетучивается мало-помалу страх, и любовь к тебе резко пронзает все мое существо, и любовь ко всему и всем - Ибрагиму, Илоне, Денису, Гульнаре, всем друзьям и знакомым, всем живым существам...
- Светлана, простите, что беспокою! - доносится голос откуда-то из параллельной реальности, - Но, кажется, мы закончили! Возвращайтесь! Что? Обещал ли он, что больше не будет? Сейчас спрошу! Вы возвращайтесь! Мы с ним разберемся, обещаю вам! Жду вас! Итак, Сережа, вы понимаете, за что были наказаны?
- Да... Понимаю... - доносится до меня сквозь всхлипы мой собственный голос.
- Вы нанесли оскорбление вашей жене! Вы онанировали без ее разрешения!
Да, это правда. Господи, как нелепо. Все гордыня, "эго"...
- Да... Я раскаиваюсь... Я больше так не буду... Я был неправ...
- Сергей, вам запрещено произносить слово "я"! Я вынужден буду рассказать об этих нарушениях вашей жене!
- Ох, да, конечно... Простите...
- Она решит, простить вас или нет.
- Да, конечно. Ибрагим, спасибо, что наказали...
- Пожалуйста... Наказала вас ваша жена, я только исполнил волю моей и вашей жены... А вот и она!
- Привет, мальчики, все ушли по домам! Ибрагим, Гульнара разрешила тебе побыть еще немного у вас. Как успехи?
- Он больше не будет.
- Ох, не знаю... - сомневаешься ты.
Я не говорю ничего, душит новая серия рыданий.
- Ибрагим, отличная работа, спасибо. На вас можно положиться. Сереженька, солнышко, ну успокойся, не плачь, все позади... - Ты опускаешься рядом со мной на диван и проводишь пальцами по ягодицам, отчего у меня по всему телу пробегает дрожь, - Давай-ка мы тебя освободим из заточения, - щелкают наручники, - Лежи, не вставай, отдыхай... Ибрагим, пройдите пока на кухню, заварите чаю... Ну что, дурачок, досталось? - ты запускаешь пальцы мне в волосы.
- Прости, милая, прости! Больше не буду так!
- Ох, не знаю... Это ты сейчас так говоришь... А потом забудешь, как было больно - и за старое... То одно, то другое... Все вы одинаковые... Один выход - наказывать почаще и построже... Грустно, но факт...
- Милая, наказывай чаще! Наказывай строже!
- Еще строже?! Ладно, учту. Но сейчас я больше не могу наказывать. Я уже не сержусь.
Я приподнимаюсь на локтях, хочу сесть и обняться с тобой за плечи. Ты мягко берешь меня за шею и кладешь мне голову себе на колени.
- Лежи пока, не вставай. Тебе отдохнуть надо. И спать сегодня ты будешь здесь. Кстати, Ибрагим остается у нас ночевать.
- Тогда пусть спит здесь, а я - с тобой, если можно. Или я на кухне могу спать.
- Ибрагим будет спать со мной. Гульнара позволила. Даже сама предложила - говорит, отдохнуть от него хочет.
Я отстраняюсь и сажусь на кровати на один уровень с тобой. Мы долго смотрим друг на друга.
- Нет.
- Что "нет"?
- Я против.
- Во-первых, ты обещал мне не произносить слова "я". За это нарушение ты останешься обнаженным весь остаток дня и все завтрашнее утро, когда ты будешь готовить нам с Ибрагимом завтрак. Во-вторых, кто тебя спрашивает? Я просто ставлю тебя перед фактом. Кто глава нашей семьи?
- Стоп-слово. У меня есть стоп-слово.
- Конечно, есть. И ты готов его произнести? Ты хорошенько подумал?
- Да.
- Произноси.
- Пожалуйста, не спи с Ибрагимом!
- Это не было стоп-слово.
- Пожалуйста!
- Но почему? Что не так? Ты у нас до осени остался без оргазмов, должна же я получать удовольствие в постели?
- Ты ведь знаешь, могу не эякулировать...
- Не уверена, что твой последний проступок дает тебе право на секс со мной, даже без эякуляции. Во всяком случае, уж точно не сегодня. Кроме того, по словам Гульнары, у Ибрагима очень неплохой член. Просто выдающийся.
- А как же мой? Тебе уже не нравится?
- Я всегда знала - мужчины делятся на влюбленных в свою шакти и на влюбленных в свой член. Неужели ты из последних?
- Пожалуйста, не делай этого!
- Стоп-слово.
- Нет, не скажу. Ты слишком много для меня значишь.
- А причем тут это? Я ведь тебя люблю. И не уйду от тебя. Просто Денис с Илоной и Гульнара с Ибрагимом перестанут к нам приходить. Мы отменим режим. Я больше не буду тебя наказывать. Ты, должно быть, вернешься к старым привычкам. Как-нибудь проживем.
- Нет! Мне нравятся наши правила! Нравится тебе принадлежать!
Ты прикрываешь ладонью зевок:
- Тогда прекращай это ребячество. Иди, постели свежее белье в кабинет.
- Постой! Погоди, пожалуйста! Давай еще поговорим!
- А тебе есть что сказать? Все, что ты мне сейчас можешь сказать, нашептывает тебе твое "эго"! Заткни ему рот! Просто верь мне, я-то вижу тебя со стороны. Ты вообразил, что, захотев Ибрагима, я будто меньше стала тебя любить, тебе обидно, что сегодня я буду принадлежать другому, это унижает, блин, твое мужское достоинство!!!
- Но мы так не договаривались! Ты раньше так никогда не делала!
- Теперь буду делать. Мне что, каждый свой шаг с тобой обсуждать заранее? Наоборот, моя задача - раздвигать твои границы! Ты мыслишь сейчас как отвергнутый самец в собачьей стае! Но мы не животные, пойми это! Мы способны на большее!
- И часто теперь Ибрагим будет у нас оставаться на ночь?
- Откуда я знаю? Может, мне с ним вообще не понравится! А вдруг - понравится?.. Неужели ты не будешь за меня рад? Неужели окажешься не способен на такое чувство?
- Я... я попробую...
- Прогресс, черт побери! Любимый, дорогой, я прекрасно понимаю, что это мое решение повергает тебя в шок. Это для тебя, наверное, хуже любого наказания. Что же, нам того и надо. Если смиришься и примешь такое положение дел - проснешься завтра новым человеком, сам себя не узнаешь. А вообще, я сама волнуюсь. Никогда до сих пор мужу не изменяла. Да и Ибрагим взволнован, по нему видно. Так что ты должен проявить максимум благородства и такта, чтобы нам с ним не было перед тобой неловко! Ты понял?
- Понял.
- И потом, я о тебе же забочусь! Сам жаловался два дня назад, что нет времени на диссертацию! Вот сегодня вечером и займись. Только белье в кабинете перестели.
- Хорошо, милая... Спасибо...
- Вот, так-то лучше! Болит попка?
- Уже меньше...
- На жесткое не садись. Спи на животе сегодня. "Спасателем" смазывать запрещаю.
- Хорошо, милая...
- Все, я на кухню. Не переживай. Работай над диссертацией. В 11 чтобы спал. Ну, я еще к тебе зайду... А может, и нет. На всякий случай - спокойной ночи.
Ты целуешь меня в лоб и выходишь. С кухни вскоре доносятся ваши с Ибрагимом голоса. Я встаю, уже почти не больно, достаю простыни из шкафа, перестилаю в кабинете твою кровать, иду обратно в гостиную, сажусь за стол, предварительно положив на стул подушку, обхватываю руками голову. Мыслей нет. Какая, к черту, диссертация? А впрочем, если я сегодня не поработаю над ней, наверное, огорчу тебя. Или даже разозлю. Может, и наказание заработаю. Как, интересно, наказывать будешь - по сегодняшним рубцам (заживать где-то с неделю будут, надо полагать) - или по спине, как давеча Гульнара Ибрагима?
Наши гости уже представляются будто во сне. За окном - темно, скоро ночь. О событиях дня напоминает только голос Ибрагима за стенкой. Что именно вы обсуждаете - разобрать невозможно.
Меня уже клонит в сон. Смотрю на часы - 22-15. Есть время поработать. Выходить из гостиной лишний раз неохота, да вам сейчас и не надо моего общения. Поработаю.
Застываю над раскрытой книгой, где делаю заметки. Из спальни раздается твой стон. Ибрагим что-то говорит, что - не разобрать. Твои стоны громче и чаще. А вдруг с Ибрагимом тебе больше нравится, чем со мной? Эта мысль начинает жечь изнутри. Работа стопорится. Я весь обращен в слух.
Вы расходитесь все больше. Различаю в твоем стоне какие-то новые, ранее мной не слышанные обертона. Обидно? Кажется, уже нет... Наверное, мне стоило пройти через все сегодняшние унижения, через боль и страх, чтобы испытать эту радость! Радость от того, что тебе хорошо! Я заслушиваюсь, я никогда не слышал более прекрасных звуков! Изумленно гляжу перед собой, и душу медленно, но верно заполняет благодарность, бесконечная благодарность тебе за твою мудрость. Знала бы, какие развернула сейчас передо мной горизонты, на какие вознесла вершины, какой завораживающий оттуда раскрывается вид! Предвкушаю, как завтра поделюсь с тобой своими откровениями! А впрочем, ты и без того все поймешь, достаточно будет лишь взглянуть на меня, более того, уверен, ты уже сейчас ты чувствуешь, что со мной происходит, ведь мы так любим друг друга...
Рычание Ибрагима, твой стон на максимуме громкости, и - тишина. Очевидно, испытан одновременный оргазм. Делаю глубокий вдох и выдох.
Под лампой - раскрытая книга. Перевожу взгляд на часы - 22-55. Мне пора спать. Так и не поработал сегодня. Что ж, всегда есть куда стремиться. Отправляюсь в ванную - чистить зубы, из-за шторки - струение воды и твой голос, ты тихонько напеваешь, стоя под душем. Чищу зубы. Беспокоить тебя не буду. Все понятно без слов. Возвращаюсь в гостиную, гашу свет, забираюсь под одеяло.
Денек выдался непростой. Посмотрим, что будет завтра! Нет, лежать на спине все-таки некомфортно. Переворачиваюсь. И - засыпаю...


(2016)