bdsmion

"Только держит он крепче крепкого.
Руки? Нет... сердце сильное.
Для меня теперь простор будет клеткою,
Равноправие - синоним бессилия.

Для меня теперь награда - страдания.
И в крови особый ген, принадлежности.
К черту все слова, расстояния,
Это было, будет неизбежностью"


Он всегда заводил будильник немного пораньше, чтобы можно было успеть понежиться, уткнуться носом в её теплую шею, просунуть колено между нежных бедер.
Она чуть слышно выдыхает, когда его ловкая рука проскальзывает между её ног, и начинает дразняще поглаживать.
Вспоминает, как сосредоточенно он вчера вслушивался в её болтовню о кукушках, как рассеяно поглаживал её плечо.
Его губы скользят от шеи чуть ниже, пальцы крепко сжимают. Тело напрягается. Ой. Ой – ой.
Спустя час, она провожает его на работу, легко целуя в губы. Возмущается, широкая ладонь крепко прижимает затылок, пальцы поигрывают с короткими непослушными прядями.
- это так ты меня провожаешь? Хочу настоящий поцелуй…
Она смеется, и страстно целует его твердый вкусный рот.
Улыбается, поглаживает её щеку. Какой – то обескураженный.
***
Она плотнее кутается в кожаную курточку, и специально устраивает ноги на приборную панель машины.
Все еще недовольно хмурится, но уже менее грозен. Взгляд его моментально меняется, завидев её стройные ножки.
- Девочка, - с легким укором, шепчет, кладет ладонь на внутреннюю сторону бедра.
Она откидывает голову, и довольно жмурится. Его ладонь такая широкая и теплая. Его движения такие… Хозяйские, собственнические.
- а знаешь, что? – она вдруг распахивает глаза, и смотрит на мужчину.
- что? – встревоженно спрашивает он, и даже прекращает «хозяйские» ощупывания.
- я безумно тебя люблю.
Он вздыхает, он сейчас ляпнет в ответ невесть что, скрывая, как тронут. Она легонько касается пальцами его губ, чтобы заставить молчать.
- я выпорю тебя в кровь, - теплое дыхание обдает пальцы. Вздрагивает.
Её лучшее признание в любви.
- Я тебя заклеймлю. Никому и никогда.
И впереди годы, незабываемые годы, проведенные вместе. Когда они целыми днями бродят вместе: по музеям, галереям, кафе. Он делится своими знаниями, она – своими наблюдениями – показывает пальцами то на аляповатый фонтан, то на голубя, залетевшего в витрину, на смешную шляпку чинной дамочки. А еще бессонные ночи, когда они не спят до трёх, четырёх утра. Разговаривают, смеются, ласкают друг друга, рассказывают о тайнах.
- я никого и никогда не смогу любить после тебя. Не найду, что еще ему сказать. А повторяться не смогу.
- говори мне все…. Говори. Тогда я буду уверен, что не потеряю тебя.
- а ты мог бы полюбить другую?
- ты итак знаешь.
***
Он тревожился. Тревожился за неё. Ей вечно хотелось познать « весь мир».
- прямо таки весь? – за его шутливым тоном пряталось беспокойство.
- весь мир, - серьезно отвечала она.
Переставал тревожиться, только слыша её крики. Собирая слёзы. Собирая алеющие полоски по нежной коже.
Сейчас он и есть её мир.
***
Они питали друг друга, поили живительной влагой, помогали друг другу тянуться все выше и выше к небу, к солнцу.
Она страшно боялась, что надоест ему.
Несколько дней не прикасался. Не выдержала.
Дождавшись ровного сопения, пальцы потянулась вниз, туда, где царило наслаждение. Всё никак не могла поймать за хвост, извивалась и кусала губы, так что, когда… крепкая мужская рука накрыла её руку, а вторая уверенно и сладко ввела пальцы, едва не сошла с ума. Глаза распахнулись в пол лица, спина выгнулась от постели, пальчики ног судорожно сжались, и из груди вырвался хриплый животный крик. Она увидела близко, совсем близко, его довольные, смеющиеся, возбужденные глаза.
- моя непослушная девочка… - прошептал он, а в следующую секунду резко вошел, вырывая всхлипы.
Губы воспалились от желания, затылок онемел, в каждой клеточке тела точно поселился жадный птенец с разинутым клювом.
- СЕЙЧАС!
Внутри разорвался второй снаряд.
- умничка…
- мы не пара, мы сиамские близнецы…
***
Она целовала его в шею, волосы, в губы, до тех пор, пока он не смягчится и не заключит её в объятия.
Она разглядывала улочки, мяла в пальцах землю, трогала старые пыльные камни, ловила солнечных зайчиков, гладила стены, фотографировала. Они слишком много разговаривали.
- Я не могу жить без тебя. Я не могу без тебя дышать, путешествовать, учиться, смеяться.
Желать. Желание припечатывало их к кроватям и стенам домов.
***
Мысли возвращались в ней. К согнутой сонной руке, сонно прикрытым глазам. Глазам, с искорками солнца и брызгами янтаря. Слегка раздвинутым ногам. К её рту, который хочется кусать, раскроить в крике. Она была его материей, его плотью. Она обладала даром впитывать его жизнь.

Они были свободны. Бесконечно свободны.