bdsmion

Букф много, но говорят оно того стоит. Рассчитано на нижних девочек.

Небольшая дегустация недостающих, но долгожданных экшенов, для игры "ЗНС: Неудачный день" под символичным номером 69: "http://bdsmion.com/game/69/". Своеобразный тест общественного мнения и отношения к подобному изложению, так что всех прошу не стесняться в высказывании своих мнений, от них зависит развитие игры, и скажу по большому секрету, не только неё.


И вот наконец-то ты приехала, мы давно уже договаривались, но всё никак не удавалось встретиться. Мы обсудили уже всё, что можно, и оба изнемогали от желания, но до последнего момента было окончательно неизвестно - получится ли сегодня. И вот ты здесь, а значит, мучительное ожидание позади. Ты пытаешься скрыть волнение, но это явно не получается, первый раз это всегда особые ощущения. Когда прекрасно себе представляешь, что случится с минуты на минуту, но ещё не знаешь, что это будут за ощущения. Это чувство одновременно пугает до дрожи, но так же сильно заводит, и заставляет сознание пребывать в сладостных и возбуждающих размышлениях и фантазиях.
Ты робко раздеваешься, я помогаю тебе повесить пальто на высокую вешалку, волнение всё нарастает. Не знаешь, куда деть руки, и начинаешь, невольно озираясь по сторонам, теребить край блузки. Улыбаюсь, пытаюсь как бы случайными нежными прикосновениями и поглаживаниями немного расслабить тебя, пока показываю тебе комнату, где всё будет происходить. На первый взгляд комната как комната, ничего необычного, но на столике в углу уже разложены различные девайсы и приспособления, большинство из которых ты и так уже видела на фото, но далеко не все. От осознания, для чего они нужны и что приготовлены они специально для тебя, накатывает новая волна возбуждения, и ты чувствуешь, как между ножек становится мокро.
Я веду тебя из комнаты на кухню, и ты не сразу понимаешь зачем, ведь, казалось бы, всё уже готово. Всё, включая тебя! Наливаю тебе крепкого бодрящего чая, вновь расспрашиваю про желания и готовность, про самочувствие и возбуждение, порой вгоняя вопросами в краску. Ты стыдливо признаёшься, что уже мокрая, сама невольно коря себя за этот стыд, ведь, вроде бы, за этим ты сюда и приехала. Крепкий чай помог расслабиться и собраться одновременно. Ты начинаешь привыкать к новым ощущениям, к запахам, к осознанию того, что то, чего ты так давно ждала и искала, может случиться прямо сейчас.
Стыд и робость медленно отступают, но на замену им приходит страх, что ты можешь меня не удовлетворить, что можешь сделать что-то не так и всё испортить. Но ты уже здесь, а значит, отступать некуда, и будь что будет. И только ты собрала всю свою решимость, ты слышишь: «Мне нужно ещё кое-что закончить. А ты пока допивай, полностью раздевайся и приходи, когда будешь готова, у тебя минут 10». И я встаю и выхожу в комнату, оставив тебя наедине с волнительными и возбуждающими мыслями, в новой обстановке и с приказом раздеться и идти навстречу самому страшному.
Ещё какое-то время ты сидишь думая, что и как лучше сделать и наконец, решившись, торопливо скидываешь с себя одежду. Вот ты уже в одном лифе и трусиках, помявшись ещё пару мгновений, спускаешь с плеч бретельки и расстёгиваешь лифчик, а ещё через мгновение сбрасываешь с себя и трусики. Некоторое время подумав, снимать ли кружевные чулочки, но вспомнив приказ полностью раздеться, стаскиваешь и их тоже. Ну вот, ты полностью обнажена, стало чуточку прохладнее, но главное, изменился тон всей обстановки. Тёплая приветливая кухонька вдруг показалась какой-то холодной и чужой, или просто это ты чувствуешь себя полностью неприкрытой и беззащитной?
Надо идти! Сделать это не так просто, как кажется на первый взгляд, всё-таки волнение, первый раз, да ещё и происходит всё так быстро. К тому же, как идти - просто выйти или покорно выползти на коленях, или, вообще, на четвереньках? Нет, это уже чересчур, никаких указаний на этот счёт не было, значит, надо идти так, время уже кончается. И вот, слегка пощипав соски, чтобы они совсем затвердели, и расправив поаккуратнее уже поблёскивающие губки, чтобы выглядеть максимально сексуально, ты идёшь навстречу новому миру, о котором так давно тайно грезила и боялась.
Ты тихонько подходишь к дверному проёму. И не сразу замечаешь изменения в комнате, исчезла центральная люстра, на месте которой красуется мощный металлический крюк, торчащий из потолка. И свисающая с него на половину высоты комнаты довольно крупная металлическая цепь. Я стою к тебе спиной, что-то делая у столика с девайсами. Снова вопросы, надо ли привлекать к себе внимание? А если надо, то как - покашлять или обратиться, или тебе уже нельзя? Не опоздала ли ты, и всё ли готово? Снова волнение и страхи уносят мысли прочь, но ненадолго. «Вот и ты», - мягкий и слегка хрипловатый голос приводит тебя в чувство. «Да», - только и можешь произнести из-за смущения от своего вида и неожиданности.
Я оценивающе оглядываю тебя, внимательно рассматривая грудь и сосочки, плавно спускаясь взглядом ниже, цепляясь им за каждую деталь и особо концентрируясь на самых нежных местах. Ты борешься с невольным желанием прикрыться, не часто тебя обнажённую вот так пристально разглядывают другие люди. «Повернись!». Этот голос, этот приказ, проникает в сознание, ему невозможно отказать. Ты вновь думаешь, как лучше все сделать, как поворачиваться, боком или спиной, или наоборот, и даже не замечаешь, как твоё тело, в обход разума, исполняет команду. Ты осознаешь это, уже стоя к Господину почти спиной. Эта ситуация, этот стыд, этот голос - всё будит в тебе что-то такое, чего ты раньше не чувствовала, но что всегда в тебе было, что-то древнее, не простое возбуждение от подчинения, а нечто большее, чему это всё было просто необходимо, так давно и так сильно. От этого в голове всё перемешалось.
Что происходит? Почему ты так реагируешь? Почему ты чувствуешь такое жгучее желание? И если с тобой это происходит уже сейчас, то что будет дальше? Я подхожу сзади, прикасаюсь ладонями к нежной коже на плечах, и плавно опускаю руки вниз на талию, нежно поглаживая и расслабляя прикосновениями, затем снова вверх. Одной рукой провожу по твоим волосам, зарываюсь пальцами в них и крепко сжимаю в кулаке, какое обманчивое спокойствие. Слегка приподнимаю вверх, заставляя тебя полностью выпрямиться и даже слегка приподняться. Второй рукой поглаживаю и сжимаю твою попку, и несколько раз ощутимо шлёпаю ладонью по ягодицам, наслаждаясь твоими коротенькими вскриками, вызванными внезапностью ударов. Затем лёгкими шлепками по внутренней стороне бёдер заставляю развести ножки пошире и кладу горячую от ударов ладонь на истекающую киску, вызвав бурю новых ощущений и в твоём теле, и в твоей голове. Почему всё так быстро происходит? И почему не ещё быстрее?
За волосы опускаю голову вниз, до пояса, ты сначала пытаешься присесть, но несколько несильных ударов по ягодицам снизу вверх заставляют тебя поднять попу. От новизны происходящего и невозможности полностью контролировать своё тело ты забавно растопыриваешь ручки, и я едва слышно усмехаюсь. Ты, услышав это, уже начинаешь думать, что вот она, та самая ошибка, ты не поняла, чего от тебя хотят и всё испортила. Но ладонь, которая массирует киску и нежно играется пальчиками с губками, мгновенно заставляет тебя забыть всю эту чушь, они сжимают их, оттягивают, перекладывают лепестки малых губок слева направо и обратно, всё это, вместе с весьма унизительной и неудобной позой приносит новые неожиданные ощущения. Но вот, наигравшись с нежными местами, я поднимаю тебя так же за волосы, веду на середину комнаты, по дороге вытирая перепачканную твоими соками ладонь о твою же грудь.
Люстры на крюке в центре нет, и лишь приглушённые высокие светильники, расставленные по углам, мягко освещают твоё обнажённое и уже изнывающее от желания тело со всех сторон. Я подвожу тебя прямо под цепь, свисающую с крюка, разворачиваю лицом к себе. Ты наконец замечаешь изменившийся некогда бывший добрым и успокаивающим взгляд, теперь в нём пляшет огонь, огонь пугающий, но такой манящий, и новая волна возбуждения начисто выметает всё из головы. Я нежно провожу пальцем тебе по губам, ты пытаешься поймать его ротиком, но не успеваешь сориентироваться вовремя и ощущаешь лишь привкус своих соков на губках. Я отпускаю волосы, и ты наконец можешь встать свободно и удобно. Отхожу к столику с девайсами, ты мельком замечаешь на нём что-то большое и чёрное, но не успеваешь разглядеть, что именно, потому что внимание твоё мгновенно переключается на блестящие металлические наручники, принесённые мной.
Они тут же смыкаются на твоих запястьях. Я обхватываю их ладонями и глядя тебе прямо в глаза, начинаю надавливать на браслеты, наслаждаясь периодическими щелчками замков, затягивающихся всё туже и туже, от которых на лице появляется хищная улыбка, растущая с каждой каплей утекающей из твоих рук свободы. Которая с каждым новым щелчком становится всё дальше и дальше, и которая тебе уже не нужна. Вот металл уже плотно прилегает к коже. Ещё щелчок, и уже слегка надавливает. Ещё один, и начинает впиваться. Снова страх, что будет дальше, насколько сильно я тебя скую, и куда уж дальше? Но как только ты начинаешь об этом думать, я останавливаюсь и опять отхожу к столику с «инструментом», давая тебе несколько мгновений ощутить всю беспомощность своего положения, при казалось бы пустяковой невозможности развести руки.
Вновь возвращаюсь, на этот раз в руках держа небольшой поблёскивающий золотистый замок. Дав тебе наиграться со сковывающим тебя холодным металлом, поднимаю твои руки вверх, к свисающей цепи. Несильными ударами по бёдрам с разных сторон корректирую твоё положение, чтобы ты оказалась точно под ней. И подняв твои руки вверх за цепь от наручников, продеваю её через душку замка, и подтянув ещё сильнее, так, что тебе приходится приподняться на мысочки, закрепляю замок на одном из звеньев цепи. Ты можешь немного опуститься и даже почти встать на всю стопу, но всё же не хватает несколько сантиметров, и метал наручников, и так очень плотно обхватывающий нежную кожу, начинает ощутимо в неё впиваться.
Но зато теперь я наконец не загораживаю тебе обзор, и ты можешь рассмотреть, что же такое большое и чёрное лежит на столике. Это массивная и наверняка тяжёлая кожаная плеть с несколькими тугими плетёными хвостами. В голову опять проникает страх, только на этот раз не от волнения, а реальный страх того, что с тобой сейчас может произойти. Ты на некоторое время теряешь связь с реальностью, не в силах отвести глаз от этого монстра. Я замечаю твой интерес и с лёгкой ухмылкой позволяю тебе познакомиться с ним поближе: «Я смотрю, тебе понравилась эта прелесть». И с этой фразой я беру её за рукоятку. Ты видишь, как зашевелились её хвостики, как они мягко покачиваются, пока я несу её к тебе, и ты вся замираешь, кажется, что даже сердце в этот момент у тебя перестаёт биться.
Ты боишься удара, смертельно боишься, в голове творится чёрт знает что. Ты замираешь в паническом ступоре, и уже не убежать, и ничем не закрыться, время в мире останавливается. Но когда оно наконец вновь пошло, я кладу плеть тебе на плечо. Ты чувствуешь её вес, в ней явно больше килограмма, даже парой ударов такой можно выбить всю смелость и решительность из любого, а я явно парой ударов не ограничусь, не для пары ударов она здесь. Ты вроде бы немного расслабилась, сейчас она просто лежит на плече, но от того, что может быть дальше, становится ещё страшней, ты уже начинаешь думать о том, что бы всё остановить и что это не стоит того. Но тут ощущаешь сильный запах свежей кожи, он ударяет в голову, вновь вышибая из неё все мысли и заставляя разомлеть.
На мгновение ты забываешься, опустившись вниз, но холодный металл наручников, вцепившийся в запястья, быстро возвращает тебя в реальность. Уверенности и возбуждения заметно прибавляется, но страх никуда не уходит, ноги мелко подрагивают, и хочется в туалет, но мысли всё остановить тебя полностью покидают. И в этот момент тебе на глаза ложится кожаная маска, которую я подобрал во время твоих переживаний. Я туго затягиваю ремни, и мир погружается в абсолютный мрак, оставив вокруг тебя только огромный набор звуков, лёгкую прохладу комнаты, крепко обхватившие запястья наручники и запах свежей кожи, неотвратимо бьющий в мозг. Всё смешивается в невероятный набор ощущений и непередаваемых эмоций.
Время меняет свой ход и теперь зависит от количества звуков и ощущений вокруг тебя, секунды то растягиваются, то, наоборот, ускоряются. Ты не знаешь, сколько времени прошло, может быть 20 минут, а может 2. А всё это время я хожу вокруг и что-то делаю, чем-то позвякиваю, что-то перекладываю, и каждый раз прижимаюсь к тебе, проходя мимо. Очень близко, буквально скользя вдоль всего твоего тела, прикасаясь то теплотой рук, то холодом чего-то металлического, как будто вокруг очень тесно и протиснуться можно только с большим трудом, хотя ты уверена, что места было полно, или, может быть, что-то изменилось? Меряя время звуками и событиями, ты очень чутко следишь за происходящим, отслеживаешь, где я нахожусь, пытаешься угадать, что делаю, но их то слишком много, то, наоборот, слишком мало.
И однажды, когда они совсем стихают на какое-то время, ты даже осмеливаешься робко спросить: «Господин? Вы...» Но я оказываюсь ближе, чем ты думала, и как будто только этого и ждал, тут же появляюсь прямо перед тобой и, приложив палец к твоим губам, тихонько, почти на ушко, шепчу: «Тссс, тут, всё хорошо, ты боишься?» «Нет»,- тут же почему-то отвечаешь ты. Почему? Ты же смертельно боишься, скрыть подрагивания ног из-за страха никак не получается, и только запах кожи и вера в будущее наслаждение позволяют тебе держаться и не остановить всё прямо сейчас.
Но оказалось, ещё больше ты боишься показать этот страх и, не дай бог, повернуть назад или опять отложить. Не сейчас, не после того, как ты наконец приступила к дегустации, не тогда, когда кость уже в пасти сучки, теперь это её кость, которую она никому не отдаст. «Вот и славно», и с этими словами я внезапно и довольно быстро протягиваю плеть по твоему плечу, и ты чувствуешь, как её хвостики скользят по коже, и тут же жалеешь о своих словах. Ну почему? Почему ты сказала, что не боишься?
Вновь тело замирает в ожидании чудовищного удара, ты сжимаешься в комок. Ноги уже слегка сводит от усталости, но это сейчас тебя не беспокоит. Ты даже начинаешь тихонько поскуливать от страха. И удар случился, но не такой и не оттуда, ты ждала сильного массивного удара по ягодицам, в крайнем случае, по спине, приготовилась почувствовать, как на тебя ляжет весь тот вес, который ты столько времени держала на плече, но почувствовала нечто иное.
Небольшая, холодная и в тоже время обжигающая полоска резко ложится тебе на грудь, чуть ниже сосочка, и скользнув по ней, с лёгким свистом опускается снова на то же место, даря резкую, но не сильную боль. Затем вновь, теперь уже повыше сосочка, и опять. Переходит на другую грудь. И ты наконец понимаешь, что происходит, я взял стек, и ты чувствуешь хлопушку на своей груди. Воображение, подогретое страхом и томительным ожиданием, рисует боль от каждого удара многократно сильнее, чем она есть, заставляя тебя каждый раз вскрикивать и резко дёргаться, но болезненные ощущения проходят почти мгновенно.
Что происходит? Почему всё так? Ты ожидала вовсе не этого, и куда делась та большая плеть, когда она вновь появится, и зачем тогда ты её всё это время держала на плече? Но с каждым следующим ударом эти вопросы уходят, сознание всё больше расслабляется, вместе с телом, а воображение успокаивается, снижая силу ощущений до вполне терпимой, но всё равно явно значительно большей, чем есть на самом деле. Пройдясь по грудям, плавно опускаюсь ниже и захожу на бока.
Вновь просыпаются ощущения в усталых ногах, теперь они уже куда актуальнее, но полоска кожи так сладостно опускается на тело. Как же долго ты этого ждала и мечтала, ты внимательно прислушиваешься к ощущениям, вслушиваешься в свист удара, стараясь поймать его заранее и хоть немного приготовиться, и ты не хочешь всё это прерывать из-за каких-то усталых ног, не сейчас, только не сейчас. А я продолжаю покрывать твое тело ударами, постепенно увеличивая их силу - бока, спинка, животик. Периодически нежно поглаживая кожу или возвращаясь к подрагивающей и колышущейся от каждого удара груди, плавно перехожу на талию и бедра, свободной рукой начинаю играться с сосочками, покручивая, сжимая и оттягивая их, иногда слегка подёргивая.
Но вот стек останавливается, внезапно скользит по ноге вниз. Ты снова напрягаешься и внимательно прислушиваешься, не зная, что произойдёт дальше. Вдруг ты чувствуешь на своём горле руку, крепко обхватившую его и резко потянувшую куда-то вперёд, и мои горячие губы на своих. Момент поцелуя, кажется, длится вечность, но всё равно издевательски мало. Ты, растерявшись от неожиданности и опять не успев отреагировать, начинаешь с опозданием ловить губами воздух, но я уже отстранился. Твои потуги останавливает резкий удар прямо по возбуждённому сосочку, заметно сильнее обычного, и всё же достаточно мягкий, но боль, подаренная тебе твоим воображением и гипертрофированным мироощущением, заставляет на секунду забыть обо всём, даже о предыдущем мгновении и таком сладостном и ярком поцелуе.
Стек уже вовсю ходит по животику, а пальцы, потеряв всякий стыд, с сосочков перешли на всю грудь и лапают, сжимают, и порой весьма сильно, и играются с ней, как захотят. Между ударами по нежной коже животика стек трётся о него тросточкой. Ты невольно напрягаешься в ожидании подлого удара по беззащитному животику, но этого всё не происходит, и на кожу каждый раз вновь ложится мягкая кожаная хлопушка. Ноги уже порядком ноют и заставляют с собой считаться. Я вижу, как ты пытаешься, обхватив руками цепь, за неё держаться, чтобы было легче стоять, а хлопушка уже мягко поглаживает чистенький лобок.
С каждым ударом она опускаясь немного ниже и приносит тем больше сладостных ощущений, чем ближе она подбирается к самому нежному. Каждый удар вызывает уже не крики боли, а сладостные и томительно-протяжные стоны желания. Ты пытаешься приподняться на руках, подставляя клитор этому орудию сладостной пытки, уже забывая обо всём - и об усталости в ногах, и о боли от впивающихся наручников. Тебе сейчас важно лишь одно, наслаждение и возбуждение, усиливающиеся с каждым ударом, и оргазм, который неминуемо приближается. Но я вовремя отвожу стек в сторону и держу дистанцию, не давая тебе больше положенного, ласково улыбаясь под очередной умоляющий и измученный истомой стон и давая тебе немного времени остыть.
И вот уже почти дойдя и в очередной попытке увернуться стеком от клитора, всё же едва касаюсь его, вызвав тем самым бурю эмоций и ощущений, уже полностью отключающую сознание. Со словами: «Сучке ещё рано кончать, у нас впереди долгий и интересный вечер...», вновь возвращаюсь к груди, давая тебе время немного успокоиться. Несколько сильных ударов заставляют тебя громко вскрикнуть и вновь вернуться к реальности, снизив возбуждение до приемлемого уровня. Уже дрожащие от усталости ноги не выдерживают, ты опускаешься полностью на стопу и даже немного приседаешь, но холодный металл безжалостен и сильно впивается в нежные и за всё это время уже измученные ручки, вызывая новую волну криков. Вижу, как ты от неожиданности потеряла ориентацию и не знаешь, куда тебе податься, вверх или вниз, но лишь на мгновение. Вот ты снова немного приподнимаешься на мысочки, и я слышу первый на сегодня тихий всхлип. Немного рано, ведь ещё только пролог подходит к концу, а ты, руками крепко вцепившись в цепь, уже пытаешься буквально повиснуть на ней и тихонечко всхлипываешь, пряча лицо за руками, стыдясь своей слабости и желания поскорей кончить, нарушив все планы Господина, и страха что сейчас всё может прекратиться, оставив тебя без всего, и не пойми чего ещё.
Я подхожу к тебе вплотную и ласково обнимаю, прижимаю к себе, а стек - к спине, не забыв положить руку на ягодицы и слегка помассировать их, помогая тебе успокоиться. Откуда столько нежности? Может быть, я подумал, что перебрал? Или ошибся? Или мне просто стало тебя жалко? Всё сейчас закончится? Или это часть плана? В голове снова зароились мысли, а я вновь дарю тебе нежный поцелуй, на этот раз уже долгий. Ты захлёбываешься им, жадно вбирая в себя наслаждение и достаточно осмелев, не упускаешь возможности дотянуться до желаемого, и пытаешься двигая бёдрами, потереться о меня лобком, в надежде ещё хотя бы чуть простимулировать клитор и наконец провалиться в так долго желаемый оргазм, пульсирующие волны которого уже давно окружают твоё сознание, но всё равно остаются такими неуловимыми.
Замечаю это, и тут же отстраняюсь, а ещё через мгновение ты получаешь не очень сильную, но внезапную пощёчину, выбивающую все накопленные эмоции из головы. Только ты приходишь в себя и возвращаешь голову в прежнее положение, тут же прилетает вторая, с другой стороны, на этот раз уже сильнее, и суровый хрипловатый голос: «Нет, сука, не сейчас, доооолгий и интересный вечер, не забывай об этом». Очередной всхлип, и осознание того, что не ты решаешь когда тебе кончать, не ты управляешь своим телом, своим удовольствием и даже своими ощущениями. Осознание этой недостижимости, такого близкого оргазма, тебя огорчает, огорчает до глубины души, но в то же время заставляет вспорхнуть ввысь, с новыми силами, заставляет ликовать и наслаждаться таким положением.
Ведь именно этого ты хотела и именно за этим шла, «Долгий и интересный вечер», это сколько? И когда наконец можно будет? И можно ли будет вообще? Но всё это уже не важно, важно лишь то, что происходит здесь и сейчас. От всей этой смеси чувств, опять тихонько всхлипывая и шмыгая носом, от обиды, боли и унижения, подобного которому ты раньше никогда не испытывала, но со счастливой улыбкой на лице, улыбкой искреннего наслаждения, улыбкой человека нашедшего клад, улыбкой победителя, смогла произнести: «Да, Господин, простите, Господин, я буду стараться».
Конец первой части.

BlackX 2013


Спасибо за терпение и внимание, но наберусь наглости и попрошу ещё об одной услуге, в сумме написание и редактирование этого рассказа заняло около 11 часов реального времени, а вы уже потратили 10-20 минут на его чтение, и я надеюсь вас не сильно затруднит найти ещё 5 минут, и написать свои мнение о нём, а также эмоции, чувства и ощущения появляющиеся у вас при прочтении, если конечно вы готовы ими поделиться. Так же принимаются отношения к происходящему и сокровенные мысли в личку.

И теперь уж точно всё и если вы дочитали до этого места, то добра, удачи и позитива вам, а главное по развратнее :Р