bdsmion

ИССЫК-КУЛЬСКИЕ СЕССИИ И СЕМИНАРЫ

1
Костя Милютин был в общем-то человек непутевый. Не то, чтобы совсем уж никуда не годный, нет. Просто - шалопай. В свои тридцать лет он умудрился даже не сделать кому-нибудь ребенка по-случайности, не говоря уж о полноценной, одобряемой обществом и лично Владимиром Владимировичем, семье. Заработки у Кости были случайные: то веб-сайт кому-нибудь замутит, то фонограмму запишет, а порой и руками приходилось поработать, если очень уж припекало.
Девушки тоже не было. То есть бывали перепихоны, и очень даже неплохие, но опять же случайные. Дольше месяца отношения не продолжались - Косте становилось скучно. Нет, сексом заниматься - пожалуйста! А вот отношения, все эти разговоры, когда лучше бы погонял на машине во Flatout`е или посидел с удочкой на берегу Амазонки в «Русской Рыбалке», да в конце концов напился бы с соседом или почитал книжку!
Девушек Костя никогда не бросал - ему было как-то неудобно это делать и сцен он не любил. Да и девушек было жалко - вдруг самооценка пострадает. Поэтому он запускал программу, которую называл «Уход в отрыв» - начинал делать все возможное, что бы девушка сама его бросила. Нет смысла перечислять на этих страницах все ухищрения к которым он прибегал - от банального ухода в запой до признаний в каких-нибудь сексуальных извращениях, - в итоге его бросали.
Хотя, если говорить совсем уж честно, секс тоже надоедал. Хотелось чего-то необычного - такого, что со своими пассиями обсуждать он не решался, заранее зная, что воспринято это будет неадекватно. Лет в двенадцать Костя прочел Де Сада и понял почему в босоногом детстве, когда играли в «Казаки-разбойники» - команда мальчишек против команды девченок - он частенько специально попадался «в плен», что бы его пытали, выведывая страшно секретную информацию.
Потом, уже в университете он прочел и Захер-Мазоха, но тогда он уже отчетливо знал - чего ему хочется и, главное, так же отчетливо понимал, что вряд ли когда-нибудь найдет такую женщину в Бишкеке, где ему довелось родиться и вырасти. В России с этим конечно было бы проще.
Во-первых: потому что она просто больше, и городов, в которых могли зародиться зачатки БДСМ культуры, там, соответственно, тоже больше - ведь не по айылам же Госпожу выискивать! Во-вторых: конечно же разные менталитеты. Если в России на «совок» наложилась западная свобода нравов, то в Кыргызстане это был Восток, издревле относящийся к женщине как к существу чисто утилитарному и практически бесправному. Там не было, конечно такого беспредела как в исламских государствах, или, скажем в том же Узбекистане, где жена к мужу «на Вы» обращается. Даже как-то умудрились сделать женщину президентом. В шутку, правда, но все же…
С появлением Интернета дела пошли чуть получше. Костя, по крайней мере не чувствовал уже себя таким одиноким в этом чужом мире. Выяснилось, что и в России полно таких же стремящихся к унижениям и рабству существ мужского пола, что называются они «нижними» и у них тоже «Госпожи» не ходят по городу с объявлениями о поиске рабов на сезон или на сессию. От того, что кому-то так же хреново, становилось как-то полегче на душе. И «верхних» женщин, оказывается, полным-полно было в сети только, к сожалению, опять же все из европейских республик, в крайнем случае - из соседнего Казахстана.
Кроме того, появилась возможность виртуального секса. Это когда можно найти себе Госпожу в Интернете, и переписываться с ней, время, от времени получая от нее разные приказы, и отсылая в ответ фото или видеоотчеты. Но все это, конечно было не то!
Разумеется, унизительно было делать «голую фотку» в ночном городе или снимать видео с засовыванием душевого шланга в анальное отверстие и последующим бурным исторжением, больно было по десять-пятнадцать минут сидеть с канцелярскими зажимами на сосках и перетянутыми яйцами или стоять на коленях на горохе… Но все эти неудобства он причинял себе сам - хоть и по приказу далекой Госпожи, - а хотелось настоящих, реальных ощущений!
И вот, кажется, этот день настал, хотя Костя до сих пор не мог окончательно поверить, что на него обрушивается такое счастье. Он уже пару месяцев переписывался с одной Доминой из Российского города «Д» и сблатовал ее приехать в Кыргызстан - отдохнуть на Иссык-Куле. Ну и соответственно подоминировать над Костиком.
Женщина эта работала какой-то шишкой в какой-то администрации и, судя по переписке, ожидать от нее можно было многого! Ей было тридцать три года. С присланных фотографий на Костю большими зелеными глазами, со злым, ехидным прищуром, смотрела стройная пепельная блондинка с короткой стрижкой и довольно миловидным личиком. Звали ее Викой. То есть Викторией, конечно, но имени этого она не любила - видимо надоело на работе ¬- и требовала называть себя «Госпожа Вика» или просто - «Госпожа»
Вот ее-то приезда и ждал сейчас Костя, изнывая от жары на грязном, вонючем бишкекском вокзале.

2

Они заметили друг друга практически одновременно, только Костик радостно подпрыгнул, а Вика снисходительно улыбнулась. Она была в белых джинсах, белых же кроссовках и майке какого-то неопределенного лилово-розового цвета с серебристым трискелем на груди, на плече - дамская сумочка. Рядом стоял приличных размеров кожаный чемодан, походная сумка, с виду не уступавшая в весе чемодану, и джинсовый рюкзак.
Костя подбежал к ней и, от избытка чувств чуть не чмокнул в щеку - как привык обычно здороваться с другими девушками.
- Ой!.. Здрасьте, Госпожа! - выпалил он.
- Привет! - У нее был приятный бархатный голос с тем, что принято именовать «сексуальной хрипотцой», а Костик называл просто - прокуренный. Он млел от таких голосов.
- На людях можешь называть просто Викой. «На вы», естественно. - Она протянула ему раскрытую правую ладошку и улыбнулась. ¬¬¬- Целуй!
Костя взял ладонь двумя руками и с чувством поцеловал.
¬- Я думала, что ты не придешь - Вика достала из сумочки пачку Kent`а, - легкий, но не дамский - молча прикурила от поднесенной Костиком зажигалки. - Испугаешься…
- Разве я вам не доказала, свою покорность и готовность? ¬- обиженным голосом произнес Костя, и отметил про себя, что вышло как-то пафосно и вообще по-дурацки.
Да, мы забыли упомянуть о том, что в переписке Госпожа требовала, чтобы Костя говорил о себе исключительно в женском роде. И сама обращалась к нему только словечками типа: «тварь», «сука», «шлюха», «прошмандовка» и все в таком же роде. Правда несколько раз, когда он ее особенно выводил, называла «пидором», но основного постановления это не отменяло, и когда Костя, по-глупости однажды написал в ответ: «Простите, Госпожа, я не хотел Вас огорчать! ?» то был посажен на две минуты на пивную бутылку, о чем, конечно впоследствии отчитался по видео.
- Я же сказала: на людях можешь говорить нормально! - Вика взяла рюкзак и закинула его на плечо. Кивнула на чемодан с сумкой. - Принимай.
Костик поднял хозяйскую поклажу и убедился, что его оценка насчет веса была точной.
- Или ты уже так свыкся с ролью девочки? - ухмыльнулась Вика пробираясь сквозь толпу прибывших и встречающих. - Может, надо было вместо себя бывшего мужа прислать? А, Констанция? - она лукаво подмигнула.
- Ага! - Костик решил рискнуть и поддержать непринужденный тон. - Скажу что-нибудь не то, а вы потом засадите опять на бутылку!
Она рассмеялась:
¬- А ты что думаешь, я тебя без этого на бутылку не засажу? - Она потрепала его по щеке - Не беспокойся, Найдется за что! А может и просто так. Вот захочется и все!
Эта речь живо напомнила Костику, что он все-таки подчиненный и особо перебарщивать с «непринужденностью» небезопасно. Хотя с другой стороны он столько ждал этого момента, что мог себе позволить и немного ХЖМ, то есть - «хитрожопого мазохизма», как в среде БДСМ шутливо называют намеренное проявление недостаточной предупредительности в отношении к Госпоже с целью получения наказания. Однако с ХЖМ, все-таки следовало повременить - неизвестно какой отмороженной Госпожой окажется Вика в реальности, и рисковать злить ее пока не стоило.
- Классная у вас маечка. - попытался Костя замять опасную тему.
- Специально сюда купила, - улыбнулась Вика. - Меня полгорода знает, не буду же я у себя там БДСМить!


3

С поиском такси проблем не возникло - на вокзалах добра этого всегда хватает. Пожилой усатый «байке», на стареньком Мерседесе видя, что спутница Кости явно приезжая, и при ней Костя торговаться постесняется, заломил триста сомов. Костя знал наверняка, что за такую сумму можно доехать из одного конца города в другой, но торговаться действительно не стал и уже собрался было согласиться как в разговор вмешалась Вика.
- Двести - Тон ее был как из холодильника.
Водитель немного опешил, но быстро собрался. На лице его появилась заискивающая улыбка.
- Ай, красавица! Как двести? Я двести только на бензин потрачу! Там пробки-мробки… Ладно, давай двести пятдесят? Поехали?
- Ладно, грузи - это было сказано Костику.
Пробок, разумеется никаких не было. Да и откуда им взяться - не Москва ведь. Если в Бишкеке где и образовывались пробки, так это в районах базаров, но на базар они пока не собирались.
- А ничего у вас городок - сказала Вика, отрываясь от окна. - Зеленый, уютный.
- Ай, сестренка, городок такой, что уезжать не захочешь! - весело с акцентом пропел таксист, прежде чем Костя успел что-нибудь ответить.
Вообще всю дорогу водила вел себя так, как показывали в советских фильмах гостеприимных грузин и узбеков. Костя был почти уверен, что и акцент у него искусственный, и развязность эта нелепая. Обычные таксисты так себя не вели. Наверно это чисто-рабочая фишка именно привокзальных бомбил. Ну что ж, каждый зарабатывает, как умеет - подумал Костя. - А этот еще и артист неплохой. Похоже получается.
Таксист помог выгрузить чемоданы и умчался.
- Ну что, приехали? - весело сказала Вика. - Вперед! Последний рывок. Ох и заебало меня это путешествие!
Виталик поднял чемодан и баул и двинулся к подъезду.
- Прикольный дядька, - заметила Вика. - А что значит «баке»?
- Байке. - Ответил Костя, поставив свою ношу и открывая кодовый замок. - Это вежливое обращение к старшим. Байке, эже.
- То есть мужикам - байке, а женщинам - эже?
- Госпожа, я вам говорил, что вы гениальны? - ухмыльнулся Костя и тут неожиданно получил такую пощечину, что в глазах реально сверкнуло.
Вика огляделась по сторонам.
- Ты чёт забываешься, падла! - прошипела она. - Хочешь, что б я тебя тут, перед всем двором, опустила?
- Простите, Госпожа! - Костя тоже огляделся. Двор, на его счастье, был пуст, а от случайных оконных наблюдателей спасала буйная зелень деревьев.
- Пиздуй давай, шлюха! - Так же тихо сказала она. - Я те щас устрою!
Они зашли в подъезд.
- Госпожа, шепотом сказал Костя. - Но вы¬ помните, что я не одна живу?
- Давай, давай! Разберемся.
Костик снимал комнату на четвертом этаже в трехкомнатной квартире пенсионерки бабы Нади, с которой он легко сдружился, и она не возражала против того, что Костя временами приводит к себе разных, не всегда трезвых, женщин, потому что знала - парень он хороший. Разгильдяй - да! Но добрый и честный.
Планировка квартиры была будто специально рассчитана прозорливым архитектором, знавшим, что развалится Империя Зла, что восторжествует свобода и люди, всю жизнь горбатившиеся на родину, будут вынуждены - в лучшем случае - сдавать комнаты, что бы хоть как-то свой дожить скорбный век. От входной двери налево шла спальня, в которой проживала баба Надя, Дальше туалет и ванная. Прямо напротив входной располагалась дверь в зал - собственно, обиталище Кости, - а слева от нее - дверь во вторую спальню, где жил запойный телемастер и философ дядя Петя. Прихожая была довольно просторной, тут стояли два холодильника и трюмо. Справа от входной двери была кухня с выходом на балкон. На этот же балкон был выход и из комнаты Костика.
Дождавшись, пока Костя отопрет дверь, Вика вошла в комнату и огляделась. Сразу было видно, что Костя проводил Генеральную уборку, и что на самом деле живет он совсем не так. Вике представились носки, валявшиеся на полу, одежда, разбросанная где попало, грязные тарелки, на журнальном столике возле компьютера… Но следовало признать - Костя постарался.
Перед ее взором предстала довольно просторная чистая комната. Ковер на полу, слева от двери - диван, письменный стол с монитором, рядом журнальный столик с аккуратной стопкой книг - руководств по каким-то компьютерным программам, два кресла, еще один журнальный столик между ними, на этот раз стеклянный. Напротив дивана - то ли шкаф, то ли сервант с нишей для телевизора. Довершал обстановку обеденный стол с двумя стульями, в дальнем углу, за диваном.
Комната в общем создавала приятное впечатление и Вика занесла Костику виртуальный плюсик.
Костя же тем временем пытался протиснуться в дверь с чемоданом и сумкой, не рискуя потревожить Госпожу. Когда он понял, что сделать этого ему ни при каких ухищрениях не удастся, он шепотом сказал:
- Госпожа, позвольте пройти!
- А, да, проходи, - Вика отошла в сторону, сделав вид, что не замечала забавных его потуг.
Позволив пройти, она захлопнула дверь и, откинувшись на нее спиной, молча наблюдала, как Костик пытается примирить чемодан и сумку со стенкой, которые упорно не желали стоять рядом с ней и все время норовили упасть. Потом, не разуваясь прошла по ковру и уселась на диван.
- Иди сюда, тварь! - она вытянула правую ногу.
Костя бросил чемодан, который тут же упал на сумку, подошел, встал на колени и принялся развязывать шнурки. Сняв кроссовку, он ощутил густой, сладковатый дух, исходящий от нее. Вика провела ногой в черном носке по лицу Кости - по лбу, левой щеке, губам… Носок был такой влажный, что на лице Кости остались следы пота.
¬- Снимай носок зубами - приказала Вика. Костя начал исполнять приказ, но это оказалось делом непростым.
Вика расхохоталась.
- Ладно, снимай руками, дура тупая!
Костя снял носок.
¬- Ну, приступай! - Вика пошевелила длинными пальчиками. Стопа у нее была узкая и худощавая, покрытая рельефной сеточкой вен. Она блестела от пота и исходила паром. - Специально ради тебя ногти красить не стала, хотя ты этого и не стоишь, тварь! Цени!
- Ценю, Госпожа, - ответил Костя, вспомнив, что как-то признался Вике, что не любит педикюра и естественный цвет ногтей ему куда более симпатичен. - Спасибо!
Он решил начать с пальчиков: обсосал большой палец, потом остальные, вылизал маленькие катышки свалявшейся пыли между ними и принялся за подошву. Сначала широко, лопатой, облизал ее всю - от пятки до пальцев, а после этого принялся покрывать ее поцелуями нежно полизывая. Вкус был горьковато-соленый и какой-то необычный, Костя даже не знал, с чем его можно сравнить. Вылизав подошву, подъем и щиколотки он вопросительно поднял глаза на свою госпожу.
¬- Пальцы пососи еще.
Костя продолжил обсасывать пальчики и по одному и всем вместе. Минут через пять Вика отняла у него ногу и протянула вторую.
- Хотя, подожди, - остановила она его движение. - Пульт подай, от телевизора.
Костя принес пульт, который валялся в одном из кресел, встал на колени и передал его Госпоже.
- Молодец, шлюшка. Ну, давай продолжай!
Пока Костя проделывал со второй стопой все те же действия, что и с первой, Вика включила телевизор и стала щелкать каналы. Малахов сменился какой-то другой болтовней на русском языке, потом следующей, но уже на киргизском.
- А ты язык-то знаешь? - с интересом спросила Вика.
- Нет, Госпожа - Костик оторвался от щиколотки, которую в тот момент вылизывал, водя языком вокруг выступающей косточки и в ту сторону и в другую. - В школе и в универе проходили, но программа какая-то дурацкая. Сплошные правила, а говорить не учат…
- А может просто потому что ты тупое чмо? Ладно, не отвлекайся.
Дальше была какая-то передача по MTV - Костя понял это по специфическому голосу диктора. Потом какое-то кино или сериал.
- О, Тульский Токарев! - воскликнула Вика. - Классный сериал. Видела?
- Да, Госпожа, мне тоже понравился. Я бы даже сериалом его не назвала - кино многосерийное. Как Штирлиц или Ликвидация…
- Ладно, ладно, лижи, давай! Я знаю, что ты умная. Хотя, подожди.
Вика подбила подушку слева от себя, переложила ее пониже и улеглась так, чтобы хорошо было видно телевизор, а ступни устроила на мягком подлокотнике так, что они немного выступали за пределы дивана.
- Лижи пятки, а я сериал смотреть буду.

Сериал закончился, как всегда, "на самом интересном месте", и вика с ногами села на диване. Костя, продолжая стоять на коленях в изножье, преданными глазами смотрел на нее. Во всяком случае, он очень старался, чтобы глаза его выражали преданность - очень не хотелось разочаровывать Госпожу в первый же день знакомства. Он обещал ей - когда упрашивал приехать, - что будет безвольной половой тряпкой, игрушкой, рабом, да всем, чем она захочет, и собирался выполнить свое обещание. Потому что, иначе он сам себя уважать бы перестал. Как это так: натрепался, наобещал, расписал, а на деле оказался тухлым слабаком, балаболкой, способной только трепаться языком? Ну уж нет! Он будет делать все что ему прикажут, чего бы это не стоило! Мужик он или нет, в конце концов?!
От последней мысли стало смешно: да уж, мужик конкретный!!!
- Ты что там, сука, лыбишся?
Костя понял, что улыбка перешла из мыслей на его лицо и теперь требовала какого-то объяснения.
- Да просто, рад вас видеть, Госпожа!
- Ай, милая, какая! - Вика тоже улыбнулась, но как-то нехорошо. - Ползи сюда, милая.
Она похлопала рукой по дивану справа от себя. Костик подполз на коленях к указанному месту и был тут же очень больно схвачен за волосы, голова его запрокинулась назад.
- Рот открой, - спокойно сказала Вика и, когда Костя открыл рот, смачно плюнула туда.
- Глотай, тварь. Еще открой.
Плюнув в третий раз Вика отпустила Костины волосы и усмехнулась:
- Посмотрим как ты дальше радоваться будешь. Я там магазин у вас видела. Сходи, купи две бутылки водки без дозатора.
- А мы не упьемся, Госпожа?
- Дура! - Вика расхохоталась. - Это чтобы рот тебе полоскать! Или ты думала, что после потных ног я твой грязный язык пущу к себе в промежность?
- А-а, поняла, Госпожа.
- Ну, раз поняла, тогда вперед! - она отпихнула его ногой так, что он отлетел к противоположной стенке и чуть не расшиб себе голову о журнальный столик.

4

На улице уже начинало темнеть. Небольшой магазинчик стоял в конце дома и работал круглосуточно. Продавец Алмаз - длинный, худой мужик, лет сорока - стоял у прилавка и разгадывал сканворд.
- Салам, Алмик! - Поздоровался Костя.
- А-а, салам, Костян! - на смуглом лице его заиграла улыбка. - Ты что, бабу себе новую завел? Или жениться собрался? Смотрю - чемоданы выгружаешь…
- Да нет, родственница из России приехала. - Костя подумал и добавил - Тетя.
Ему вдруг пришла в голову мысль, что "тетя" отличное объяснение того, что он говорит Вике "вы", а она ему тыкает. Надо будет спросить у Госпожи, подумал Костя.
- Ни хера себе тетя! - ухмыльнулся Алмаз. - Сколько ж ей лет?
- Э, токто(1), братан! - улыбнулся в ответ Костя. - Мы завтра на Иссык-Куль уезжаем!
- А-а. Я, блин, на Иссык-Куле лет пять уже не был. Что брать будем?
- Пару пузырей дай. Вон, "Золотой Орды", она ж вроде без дозатора?
- Угу, без дозатора. - Алмаз достал из-под полок две пол-литровые бутылки, причудливой формы, сунул их в пакет и поставил на прилавок. - А закусывать что, не будете?
- Закуска есть. - Костя отсчитал деньги. - Рахмат. (2)
- Давай, удачи там, на Иссык-куле!

(1) Токто - остановись, полегче. (кырг.)
(2) Рахмат - спасибо. ( кырг.)

Вику он застал, за разбором чемодана. На ее ногах уже были черные шлепанцы, которые она, очевидно, привезла с собой. Костя взглянул на диван и присвистнул -это напоминало какую-то секс-ярмарку. Диван был завален самыми разнообразными приспособлениями, от которых у Кости мурашки пошли по коже.
Здесь были плетки - одинарная, треххвостка и лохматая; черный, оплетенный кожей стек; два страпона, один из которых - телесного цвета - по длине и толщине раза в полтора превосходил собственный Костин инструмент, данный ему природой, а второй был и вовсе невероятных размеров - черная тридцатисантиметровая хреновина, толщиной с Костино запястье! Два мотка веревки, разной толщины, наручники три анальных пробки, различных форм и размеров, клизма, анальные бусы, пакет с какой-то мелочью, среди которой Костя распознал только канцелярские зажимы. Кроме того, был ошейник с блестящей цепью и несколько баночек и тюбиков неизвестного предназначения.
- А, явилась? - обернулась Вика. - Как тебе коллекция?
- Да, уж, - пробормотал Костя. - Впечатляет!
- Еще бы, - усмехнулась она. - И все это тебе предстоит опробовать на собственной шкуре!
- И вот это? - Костя указал, предательски-дрогнувшим пальцем, на черную махину.
- И вот это! - передразнила Вика. - А ты что думала, я с тобой нежности буду разводить? - она рассмеялась. - Да не бойся ты! Не сразу же. Я ж не хочу, чтоб ты у меня с порванной жопой ходила!
- Ну это утешает, Госпожа. Мне бы тоже не очень хотелось… С порванной-то…
- А захочу - порву. На вот, - она кинула Косте пакет, который извлекла из недр чемодана. - Подарок тебе привезла. Ты ж у нас нищая, как мышь церковная!
Костя все еще держал в правой руке пакет с водкой, и поэтому одной левой поймать подарок ему не удалось. Он свалился на пол к его ногам.
- Вот чмо безрукое, блядь! - пробурчала Вика, закрывая чемодан и усаживаясь в кресло.
- Извините, госпожа, - пробормотал Костя, ставя водку на пол и поднимая подарок.
Он подошел ко второму креслу и стал выкладывать на него вещи из пакета. Там было два комплекта женского нижнего белья черного и розового, чулки, черные бриджи в обтяжку, со шнуровкой внизу, белая блузка, короткая розовая юбочка и топик с таким же трискелем, как у Госпожи, только золотистым.
- Вау! - Костя был и вправду поражен, что ему уделили столько внимания. - Спасибо, Госпожа!
Он упал перед ней на колени и стал целовать ее ноги там, где они не были прикрыты полосками шлепанцев. Вика с благосклонной улыбкой смотрела на него.
- Ну хватит, хватит, - сказала она, наконец. - Чем кормить-то будешь госпожу?
- Я хотела пиццу заказать. Как вы на это, Госпожа?
- А пицца хоть нормальная?
- Да, супер, Госпожа! И доставляют быстро.
- Иди, рот сначала прополощи. Да не вздумай жрать у меня! Чтоб в раковину все выплевывала! Поняла?
- Поняла, Госпожа.
И Костя поплелся в ванную.
- Ага, - потихоньку бурчал он себе под нос. - Выплевывай!
Такого кощунственного приказа Костя исполнить не мог. Он включил холодную воду, чтобы за ее шумом нельзя было разобрать, что происходит, отхлебнул из горлышка, тщательно прополоскал рот, проглотил, запил водой.
- У-ух! Хороша чертовка!
Повторив процедуру еще раз, он закрыл кран, глянулся в зеркало, и поспешил обратно к Госпоже.
- Раздевайся! - приказала Вика, дождавшись, пока он захлопнет дверь и поставит бутылку на стеклянный столик.
Костя мигом скинул с себя шорты и футболку и остался стоять в синих плавках.
- И что? - спросила Вика, опасно прищурившись.
Костя понял, что лучше не доводить дело до греха и быстро скинул плавки. Член стоял так, что чуть ли не приклеился к животу. Щеки и уши пылали от стыда, но прикрывать хозяйство руками Костик не решался, опасаясь, что это послужит последней каплей, после которой Госпожа без смазки воткнет в него ту страшную черную дуру.
- Смотри, - процедила Вика. - Будешь продолжать тупить - я тебе не позавидую! На колени и ползи сюда!
Когда Костя подполз, она высвободила из шлепанца правую ногу и слегка потрепала ей торчащий член и яички.
- Да, - усмехнулась она. - Писечка у тебя не богатырская!
Костя готов был провалиться, через три этажа, в подвал, от стыда. Он знал, что "богатырским" его член, конечно, не назовешь, но считал, что семнадцати с половиной сантиметров вполне достаточно, чтоб хотя бы не обзывать его "писечкой"!
- Ну, что ж, какая есть. - Продолжала издеваться Вика.
Она встала, приподняла маечку и приказала:
- Снимай.
Костя аккуратно расстегнул пуговицу и ширинку, - удивляясь: как это ему удалось хотя бы тут не облажаться? - и начал медленно стягивать джинсы. От сладкого аромата, исходящего от белых трусиков, приятно закружилась голова. Вика вынула ноги из джинсов и Костя аккуратно положил их в кресло. Потом он так же медленно снял трусики и хотел положить их рядом с джинсами, но вика остановила его:
- Дай сюда! - она взяла трусики. - Рос открой.
Костя открыл рот, и она запихала в него трусики.
- Жуй, шлюха! Специально три дня не меняла!
Костя послушно стал жевать сладковато-соленые влажные трусики.
- Какая у меня хорошая шлюшка! - Вика потрепала его по волосам, выдернула трусики и бросила их на пол. - Потом постираешь.
- Да, Госпожа.
Она подошла к нему вплотную, обхватила голову руками и сильно прижалась к его лицу влажной, ароматной промежностью. Постояв так и подождав пока Костя не начнет задыхаться, Вика слегка ослабила хватку, дала парню отдышаться и начала страстно тереться о лицо бритой своей киской. Он высунул язык, стараясь со своей стороны тоже проявлять хоть какую-нибудь активность.
Словосочетание "бритая киска" всегда забавляло Костю: сразу представлялось несчастное животное, которому какой-то полудурок, вооружившись бритвой, пытается сделать стрижку "под-Котовского". Но сейчас, почему-то никаких подобных ассоциаций не возникало. Была только чисто-выбритая промежность Госпожи перед лицом, а весь остальной мир рухнул куда-то вниз и влево.
Вика отвела его голову назад, с улыбкой посмотрела в глаза:
- Рот открой!
Он открыл рот, Вика тягуче выпустила слюну, но промахнулась, и плевок приземлился на Костину левую щеку, рядом с носом, едва не угодив в глаз. Вика расхохоталась и повалилась в кресло.
- Подползи поближе, я тебя вытру, грязнуля!
Костя послушался, и она пальцами правой ноги загнала слюну в рот. Костя пальцы, конечно, тут же вылизал, не дожидаясь приказа. Вика широко развела ноги.
- Ладно, без полосканий обойдемся, а то ты сейчас нахерачишься! Признайся честно, ведь не выплевывала водку?
Костя слегка поколебался но, решив, что врать может оказаться себе дороже, опустил голову и тихо сказал, стараясь не улыбаться:
- Не выплевывала, Госпожа.
- Да по роже твоей сразу было видно, что не выплевывала! Перекошенно-довольное такое ебало! А что призналась - молодец. Получишь всего десять ударов. За вранье - тридцать получила бы. Это так, в порядке общей информации. Ну давай, лижи, потаскушка! Руками не трогать!
Она подалась вперед, пальцами раздвинула губы и кивнула, приглашая заняться делом. Костя был вне себя от счастья! Сладкий вкус вагины пьянил, дурманил, заставлял забыть обо всем на свете, а запах ее, смешанный с запахом здорового пота проникал, казалось в самую глубину Костиного существа, переворачивая его мир вверх ногами, расцвечивая его тысячами разноцветных пышных фейерверков и крошечных фонариков! "Да на десять "трахов" я не променял бы такое удовольствие!" - подумал он.
Ритуал кунилингуса продолжался минут десять, в течение которых Костя испробовал все: лизал широко "лопатой", поигрывал с клитором, проникал языком в самую глубину, где было еще слаще и вкуснее, настолько вкусно, что он, кажется, от усердия даже надорвал уздечку на языке, или как она там называется…
- Ну пока хватит - Вика похлопала его по макушке, вернув в реальность. - А то есть уже охота. Давай, последний рывок, да пойду я в душ.
Она встала, поставила правую ногу на подлокотник кресла и выгнула спину, подставив под язык Кости заднее свое отверстие.
Если кунилингус он и раньше делал неоднократно, и даже - по собственной инициативе - как-то раз целовал ноги одной изрядно подвыпившей девице (втайне истово молясь, чтоб наутро она ничего не вспомнила), то лизать анус ему приходилось впервые. Запах от него исходил несколько иной, чем от вагины, но неприятным его назвать было нельзя. Хотя, возможно так казалось оттого, что это была попка его Госпожи, в которую он уже успел чуть-чуть влюбиться. Костя представил, что на ее месте находится жирная задница какой-нибудь тетки, и его передернуло.
"Фу, блин! Лезет же в голову хрень всякая!" - подумал он и лизнул маленькую коричневую дырочку, которая тут же отозвалась на это действие, резким сжатием. Костя улыбнулся и занялся дырочкой вплотную. По вкусу анус тоже отличался - он был с какой-то пикантной горчинкой и, едва уловимо, напоминал маслины. Через пару минут усердной работы Костя отметил, что дырочка расслабилась и, как бы поверив ему, как бы признав "за своего", стала раскрываться ему навстречу. Он уже мог легко просовывать язык вовнутрь и шевелить им, лаская стенки, до тех пор, пока дырочка не сжималась и не соскальзывала с языка.
Минут через пять Вика обернулась и погладила его по голове.
- Какая ты чу`дная девочка. - Ласково проговорила она. - Я тебя буду Лизой называть. А то Констанция слишком длинно, да и звучит претенциозно. Ну какая ты Констанция? Лизка-шалавка, это подходит. - Она продолжала гладить его по голове. - Согласна?
Костя разомлел от такой ласки и мягкого тона.
- Конечно согласна, Госпожа! Как вам угодно, так и называйте!
- Ха! Еще б ты была не согласна! Так, все сделали? А, нет. Принеси плетку однохвостую и ложись вот сюда на пол. Порядок должен быть во всем! Ты же десять ударов заслужила. - Вика уселась в кресло.
"Вот так погладила!" - думал Костя, вставая с колен и направляясь к дивану за плеткой. Этой однохвостой он боялся больше других, рассуждая, что раз хвост один, то и сопротивление воздуха будет меньше и площадь поверхности соприкосновения, соответственно - тоже. Боль он особо не жаловал, и терпеть ее готов был постольку, поскольку неотъемлемой ее частью было унижение. Ну и, конечно, хотелось доставить удовольствие Госпоже - ей же, наверняка, приятно будет выпороть покорного безмолвного раба.
Он на коленях подал ей плетку и лег на пол. Вика хлестнула его один раз, совсем не больно.
- Нет, - сказала она, вставая с кресла и перешагивая через Костю. - Не могу я тебя сейчас пороть! Расслабила ты меня, сучка! Так,